Точка кипения

В общем, Коровину не повезло. Встреча состоялась в один из тех редких дней, когда настроение авторитета оставляло желать лучшего. Волына лежал на диване, не подумав встать и пожать гостю руку.

– Садись, рассказывай, – ткнул он пальцем в направлении кресла. – И давай покороче, я занят.

Авторитет давно заметил, что стоит лечь на диван и расслабиться, упершись невидящим взглядом в потолок, как начинают уходить обуревающие его страсти, чувства приходят в желанное равновесие. Эта же поза идеально подходила для уединенного обдумывания серьезных проблем, а сейчас был как раз такой случай. Можно ли после неудачи продолжать игру с “Адмиралом” или настало время прикрыть лавочку – вот что больше всего занимало авторитета.

Но Коровин видел перед собой безмятежно развалившегося на диване человека и, конечно же, решил, что Волына заранее посчитал бессмысленным и даже унижающим его достоинство разговор с каким-то торгашом. Вот за стол не соизволил усесться, продемонстрировать хотя бы микроскопический интерес к гостю. От потрясения Григорий Адамович забыл выученную наизусть речь с красочными описаниями, заманчивыми обещаниями и конкретными ценами на драгоценности.

– Вот.., рубины, – запинаясь, сказал он и вытащил из кармана маленькую коробочку.

– Что рубины? – продолжая разглядывать потолок, спросил Волына. – Может, ты клад нашел, а его у тебя поперли, ты и прикатил ко мне жаловаться?

– Нет, они у меня с собой.., рубины, – пролепетал Коровин.

– Где? – скосил глаза Волына.

– Тут, – Григорий Адамович указал на коробочку.

– Дай, – авторитет протянул руку, бросил короткий взгляд внутрь. – Что за фигня?

– Вот это рубины и есть, – охрипшим голосом сообщил Коровин.

Даже такой своеобразный интерес авторитета приободрил его, и Григорий Адамович поведал о месторождении, своей поездке, найденных самоцветах. Конечно, он умолчал о точных координатах и некоторых других фактах, которые бы позволили бандитам обойтись без него, хотя Коровина заверили, что безопасность ему гарантирована в любом случае, поскольку устроивший встречу человек для Волыны гораздо ценнее рубинов. Однако Григорий Адамович в этом сомневался, что предопределило результат встречи.

– М-да, не впечатляет, – сказал авторитет, без сожаления возвращая коробочку. – Мелкие они какие-то, убогие.

– Зато хороший рубин величиной с горошину стоит около десяти тысяч баксов, – гордо сообщил Коровин.

– Как брюлики? – удивился Волына, демонстрируя отменное, хотя и ограниченное знание цены драгоценных камней.

Тут его озарила мысль, которая уже приходила на ум Черняевой и, наверное, лишила бы покоя многих россиян.

– А кремлевские звезды? Что твоя горошина, они величиной с добрую тыкву. Это же миллионы баксов!

– Звезды сделаны из искусственных рубинов, которые по сравнению с естественными стоят ничтожно мало, – охладил его пыл Коровин.

– Какая хрен разница – искусственные, настоящие, если те и другие – рубины.

– Их очень легко различить на специальных приборах.

– Во суки, – высказался авторитет то ли в адрес приборов, то ли тех, кто умеет ими пользоваться.

После этого наступило молчание. Волына размышлял, и Коровин, почувствовав это, боялся нарушить тишину.

– Ну и сколько тянут твои камешки? – спросил авторитет, решив перейти к делу.

– Полета баксов, – с готовностью ответил Коровин.

– Это вы нарыли за целый день?

И тут Григорий Адамович совершил роковую ошибку. Всего они с Яковом добыли камней где-то на двести “зеленых”, но Коровин боялся, что бандиты забудут о гарантиях безопасности, если речь зайдет об астрономических с его точки зрения суммах, и прихватил с собой четверть найденных рубинов. Сейчас он подтвердил свою ложь. К огромному удивлению Коровина, дальше авторитет обошелся без его подсказок.

– Козе понятно, что копать будет техника, а не два мудака с лопатами, значит, полтинник умножим где-то на сто, выходит пять тысяч баксов за день. Там зима, выходные-проходные, пьянки-гулянки, ремонты всякие…

– Техника может работать без выходных, – осмелился вставить свои три копейки Григорий Адамович.

– Ну ладно, – словно отгоняя муху, махнул рукой авторитет. – Пусть будет триста дней, итого выходит полтора миллиона, из них наша доля – семьсот пятьдесят тысяч баксов в год. Это при нормальном раскладе.

Коровину, который при упоминании шестизначного числа доходов привычно думал о рублях, такие суммы казались фантастическими. Увлеченный призрачно-кровавым рубиновым мерцанием, он забыл даже о прочитанных им бесчисленных статьях в газетах.