Точка кипения крови

Поигрывая желваками на скулах, Владимир Николаевич буравил взглядом корму темной иномарки. Тяжелое ранение одного из лучших офицеров батальона представлялось катастрофой, но здравый рассудок, отгоняя скорбные мысли, подсказывал: «Это еще не все. Умалатов неспроста тащит нас вперед – там наверняка уготован очередной сюрприз».

Более не раздумывая, он подхватил левой рукой автомат, высунул его в окно и выпустил в иномарку длинную очередь, полностью опустошив магазин. Страстное желание разнести головы его водителю и пассажирам не остановило даже то предположение, что среди них может находиться сам Умалатов, которого высокое начальство стремилось заполучить живым.

Темный автомобиль завихлял по ленточке шоссе и замер у самого обрыва. В тот же миг и двигатель «уазика» стал чихать и давать сбои – на темно-зеленом капоте зияло несколько пулевых пробоин.

Майор тормознул, не доехав до иномарки метров пятидесят, и уже прицельно выстрелил в его левое зеркало заднего вида. Вся кормовая часть легкового автомобиля, включая заднее стекло, была покрыта толстым слоем пыли, и видеть происходящее сзади пассажиры могли только при помощи этого зеркала.

– Ты в порядке? – покидая «УАЗ», мимолетно глянул он на Кармазина.

Тот с бледным растерянным лицом молчал.

Тогда Броневич вытащил его наружу, встряхнул за плечи, подал автомат и повелел ровным уверенным голосом, будто все события развивались по четко спланированному графику:

– За работу, лейтенант. Держи иномарку на прицеле. Если появится кто-то помимо Умалатова, стреляй без раздумий.

Сам же решительно зашагал к автомобилю, держа автомат одной правой рукой…

* * *

Подхватив с плиты турку с закипавшим кофе, Броневич ловко разлил напиток по небольшим чашкам.

– Готово. Прошу, – уселся он напротив Кармазина. И, наконец, перешел к делу: – Одним словом, мне позарез нужен надежный человек для личной охраны моей дочери.

– Дочери?! – переспросил тот. – Ты всерьез полагаешь, что конкуренты и недоброжелатели могут…

– Могут, Стас. Еще как могут. Я уже достаточно вращаюсь в бизнесе и, поверь, насмотрелся всякого. Ты многого не знаешь – не всякая информация просачивается в прессу. А тут и малолетних детей воруют ради выкупа, и шантажируют, и убивают.

– Наверное, ты прав, – пробормотал капитан и, сделав глоток обжигающего кофе, напомнил: – Но ведь я давно не в форме. Даже зарядку перестал делать.

– Видел-видел! – припомнив драку у ресторана, засмеялся Владимир Николаевич. – Да, я понимаю, что в пару последних лет жизнь тебя основательно потрепала, что ты сейчас не в лучшей физической форме. Тем не менее даже в изрядном подпитии ты легко справился с молодыми парнями, которые, заметь, тоже пришли в мою службу безопасности не с улицы.

Кармазин наморщил лоб и задумался…

Поглядывая на бывшего подчиненного, подполковник допивал свой кофе. Поставив на стол пустую чашку, он немного подождал. Затем мягким, но уверенным голосом изрек:

– Пойми, Стас, я предлагаю тебе не просто хорошо оплачиваемую работу. Во-первых, мне нужно, чтобы Александра действительно была в безопасности. А во-вторых, я хочу вернуть тебя к нормальной жизни. Чтобы ты завязал с алкоголем, поправил здоровье, восстановил форму и… ощутил себя полноправным членом общества. Разве сам ты этого не желаешь?

– Давно подумывал изменить образ жизни, – честно признался молодой человек.

– Тогда соглашайся. Возможно, другого шанса судьба тебе не подарит.

– Согласен, Володя. Давай попробуем.

– Вот и отлично. Держи небольшой аванс, – Броневич двинул по столу тонкую стопку купюр.

– Зачем?

– Как зачем?! Для начала купишь пару нормальных костюмов, пяток рубашек, обувь. Ты же видел, как выглядят ребята из моей охраны?

– Видел.

– Вот. Потом поедешь и приобретешь абонементы в бассейн и спортзал. И наконец, личный телохранитель моей дочери обязан иметь при себе карманные деньги. Уяснил?

– Так точно, – улыбнувшись, по-военному ответил Кармазин.

– Все, брат, пора прощаться – мне надо привести себя в порядок и двигать на работу. Даю тебе четверо суток на то, чтобы привести свою внешность в соответствующий вид. Ровно через четыре дня в девять утра подъедешь сюда – я представлю тебя дочери.

– Понял.

– Кстати, машина у тебя есть?

– Да, старенький «Форд-фокус».

– Неужели все тот же?!

– Он, родимый.

– А чего не поменял на новый?

– Жалко. Привык я к нему…