Точка надлома (ЛП)

Мы планировали турнир с центром «ЛМА», а Тресслер был крайне настойчив. Я предполагал, что у него был собственный интерес. Денежный интерес. Тресслер упоминал, что на мой прошлый бой было много ставок. Возможно, их он и хотел получить.

Меня не заботили деньги. Но если я скажу ему, что глаз не зажил, то рискую не попасть на очередной подпольный бой. А этого я допускать не собирался.

Мы готовились к схваткам в раздевалке, бинтовались и настраивались, когда зашёл Босс. Он зачитал список оппонентов, называя меня последним.

— Тебе выпала короткая соломинка, Эллиот, — заявил он. И пробормотал: — Не могу сказать, что удивлён.

— Кто мне попался? — спросил я, желая узнать, с кем предстоит драться.

Босс вздохнул.

— Их лучший боец. — Он покачал головой. — Надеюсь, ты сегодня на коне, Эллиот.

Я следил за схватками остальных ребят. Стоял вместе с командой, как и каждую пятницу, и подбадривал нашего парня. Посмотрел на Коди и Амила, Джамаля и Бенджи, потом на Аризону.

Команда «ЛМА» тоже наблюдала за своими. И только Юань всё это время сверлил меня взглядом. Я его игнорировал и, конечно же, разозлил.

Я уговаривал самого себя, что готов драться. Убеждал, что во мне достаточно ярости, чтобы уничтожить соперника. Заверял, что делаю правое дело, что это ради следствия. И я ведь не по-настоящему врал Кире, я просто работал.

Босс повернул меня лицом к себе.

— Выбирайся из собственных мыслей, Эллиот, — прикрикнул он на меня. Толкнул. Дважды. — Иди туда и покажи мне знаменитые проблемы с управлением гневом.

Я вступил в клетку, закусывая капу и позволяя злости терзать меня изнутри. Потому что я был в ярости. Я бесился из-за того, что натворил. Из-за того, в какое положение себя загнал. Из-за того, что сделал с Кирой.

Лично Юань меня может и не злил, но я просто злился. Злился на самого себя.

Я стукнулся с соперником кулаками. Рефери крикнул «Бой!», и я запомнил, что ударил Юаня по рёбрам.

Всё остальное потонуло во мраке.

Глава 13

Голова раскалывалась на части.

Я недоумевал, как вообще оценивать уровень мучений, когда в череп будто вонзился топор. Топор, только что вынутый из огня, с раскалившимся добела лезвием. Он прошёл словно нож сквозь масло, пронзив ослепляющей болью самый центр мозга.

Я опасался открывать глаза.

Понимал, что лежу, но не имел представления, где именно.

Чувствовал острые уколы в области рёбер. Дышать было больно. Но все эти ощущения не шли ни в какое сравнение с пыткой в голове.

Блядь.

Я услышал отдаленные голоса. Знакомые, но точно понять, кто говорил, не удалось. Хотелось попросить их: «Пожалуйста, вытащите топор из моего виска». Почему они этого до сих пор не сделали? Чего они, блядь, ждут?

Я поднял руку к голове, пытаясь нащупать то, что буравило мой мозг, и убрать самостоятельно. Но ничего не обнаружил. Только лишь собственную голову. Тут же чья-то ладонь схватила мою руку, а приглушённый голос велел не двигаться.

— Моя голова, — пробормотал я.

— Да, трещать будет знатно, — сказал голос, становясь отчётливее.

Док. Док говорил.

Я попытался открыть глаза.

Правое веко вообще не поднималось. Когда левый глаз, в конце концов, приоткрылся, вспышка света вызвала приступ боли. Меня затошнило, и я простонал.

— Блядь.

Я услышал бормотание Босса, затем снова заговорил Док.

— Мне не узнать без рентгена. Но, кажется, сломан нос, и возможно раздроблена скула.

Обо мне. Они говорили обо мне.

Я попытался сесть, но меня удержали.

— Не поднимайся, — сказал Док. Вообще-то, я не хотел вставать. Не хотел шевелиться. Я закрыл глаза.

Кто-то взял меня за руку, и знакомый голос прошептал: «Господи боже».

Я открыл левый глаз и увидел Киру. Не понятно как, но он оказался здесь, встал рядом на колени, осмотрел меня. Его глаза наполнились жалостью и ужасом. Он отвернулся и заговорил с кем-то вне моего поля зрения.

— Разве ему не нужно в больницу?

— Нет, — прохрипел я. — Никакой больницы.

Я сел, не желая показывать Кире, что мне чересчур плохо. И тут же пожалел. Голова была тяжелой и будто бы перевешивала на одну сторону. В ушах звенело, а желудок скрутило. Я глухо охнул:

— Кажется, меня вырвет.

Мне между коленей поставили небольшой тазик. Кира стоял передо мной на коленях.

— Что случилось? — спросил он.

— Не знаю, — ответил я. Хотя прозвучали слова как-то невнятно. Я ничего не помнил. Только как зашёл в клетку и стукнулся кулаками с Юанем…

Ответил Аризона.

— Мэтт дрался отлично первые два раунда. Выигрывал по очкам. И прямо перед окончанием второго раунда Юань повалил его на пол. Прозвенел звонок. Как только начался третий, Мэтт попытался уложить парня, ударив ногой в голову. Но тот выставил колено. Мэтт свалился на маты, а Юань так и продолжал бить его локтем по голове.

— Куда делся рефери? — спросил Кира. — Насколько, блядь, непрофессиональным он должен быть, чтобы допустить подобное?

— Ровно настолько, сколько ему заплатили, — ответил Док.

— Что? — удивился Кира, вставая. — Что ты имеешь в виду под «заплатили»? Кто-то подкупил его, чтобы это сделать?

Я узнал интонацию. Кира разозлился и почти вышел из себя. Я поднял руку и проговорил: