Точка невозврата

Небольшая передышка, и снова в путь. Теперь очередь горячих напитков. Украдкой посмотрела на часы. Почти половина пути пройдена. Ладно. Беспокоиться нечего. «Я в тебя верю, – похвалила она самолет, – ты лучший. Я тебе подарю…» Жанна задумалась. Где-то она прочитала про какую-то то ли гавайскую, то ли еще какую технику благодарения. Мол, Вселенная откликается на наши просьбы, но для наглядности надо ей что-нибудь подарить. Так как Вселенная многообразна, то самолет – это тоже ее частичка, потому дарить надо что-то подходящее случаю. За столько взлетов и посадок передарено было все: и новенькая ливрея в цветочек, и всевозможные технические штучки, и даже совсем уж нелепые вещи. Но, видимо, самолетам (а с ними и Вселенной) это все нравилось, поэтому Жанна не уставала придумывать все новые и новые варианты подарков. В этот раз пусть будет… Она представила второго пилота с закатанными по локоть рукавами белой рубашки, весело намывающего самолет французским шампунем. Картинка ей понравилась, она улыбнулась, вообразила самолет, блестящий в лучах солнца, и поняла, что подарок зашел.

Они медленно катились по проходу, разливая чай-кофе, отвечая на всевозможные вопросы. Парни после обеда были настроены благодушно и не прочь пошутить. Стюардессам оставалось только с улыбкой принимать комплименты да отшучиваться.

– Смотри, снова буча, – кивнула Наталья на что-то за ее спиной.

Жанна мельком глянула назад. Возле хвостового отсека скопилась небольшая очередь в туалет. Трое парней о чем-то громко спорили. Борисов сидел вполоборота к товарищам по команде и что-то говорил с презрительной улыбкой. Чернявый парень, стоящий напротив, видимо, был не согласен. Он быстро жестикулировал и что-то отвечал, сверкая агатовыми глазами.

* * *

– Арамчик, ты зря кипишишься, ты же знаешь, что я прав, – Борисов снисходительно усмехнулся. – Просидишь на скамейке запасных до тридцака, будут тебя выпускать на лед на пару минут за игру во втором и третьем тайме. Потом уйдешь в школу физруком. Ну, если повезет, возьмут детишек тренировать в какой-нибудь спортцентр. Это если повезет. Это если твои друзья, такие же неудачники, как и ты, эти места раньше не займут.

– Зачем так говоришь, – Арам Тевосян сверкнул потемневшими от гнева глазами. – Злой ты человек, Борисов, совсем плохой.

– Скажи, что я не прав и ты об этом никогда не думал? Думал же? То-то. Ой, и не сверкай так глазами, а то я испугаюсь.

– Испугаешься, Борисов, еще как испугаешься, – пообещал Арам, раздувая ноздри большого фамильного носа.

– Да ты всегда только обещаешь и никогда не делаешь. Как-то скучно уже.

– Да я тебе сейчас покажу, как я выполняю…

Жанна продолжала раздавать напитки, невольно прислушиваясь к перепалке в конце. Вот же скандальный характер у этого Борисова. Или, вызывая на себя столько негатива, он подпитывается таким образом? Есть же энергетические вампиры, как говорят некоторые психологи. А вдруг и Камаев такой же вампир? Подсадил ее на себя и теперь наслаждается ее страданиями. Она тут же мысленно махнула рукой на эти нелепые мысли. Дурацкая и какая-то словно детская влюбленность в него мешала жить только ей, никак не Камаеву, который ее и не замечал совсем. И это было грустно. Так грустно, хоть плачь. Была бы она посмелее, вон как Наташка, давно бы дала мужику понять, что он ей нравится, и там будь что будет. Но нет. Она никогда не умела озвучивать свои желания и требовать, если надо. Сколько терпела Димкины выходки, пока он не перегнул палку: захотел, чтобы она ушла из авиации, причем озвучил свое желание в ультимативной форме.

Как же ей не хватало советов мудрой и никогда не унывающей Тани. Вечная боль, вечная грусть. Таня бы справилась с Камаевым на раз, два, три. Быстро бы поставила на место. Нет, она бы просто излечила ее от этих нелепых чувств, сказав что-нибудь вроде: «Зачем тебе этот напыщенный индюк? Давай лучше в клуб. Я тебе такого “чоткого” пацана сейчас найду – пальчики оближешь», и рассмеялась бы звонким переливчатым смехом, увлекая и ее в это веселье.

Тележка почти поравнялась с местом Алены. Ее муж все еще спал, подложив под шею надувную подушку. Алена беспокойно оглядывалась, хмурилась, вертелась на кресле, потом встала и быстро пошла в хвост. Жанна переглянулась с Натальей. Потом обе вздохнули. Поговорка про ложку дегтя в авиации была верна на сто процентов. У тебя могут быть идеальные пассажиры, но вот попадется один скандалист, и все – не рейс, а мучение, так и жди, в какой момент рванет. Ну ладно, зато у второго пилота будет повод проявить себя геройски. Пусть попробует утихомирить дебошира, если тот вконец разойдется. И тут все стихло. Жанна повернулась. К очереди в туалет присоединилась Алена. Парни примолкли, разулыбались. Надо же, какие тут у них «высокие отношения».

* * *

– Мальчики, у вас тут очередь? – Алена подошла и тронула Арама за руку, тот дернулся и тут же обмяк, как проколотый плавательный круг.

– Проходи, Ален, – Арам подвинулся, пропуская ее вперед.