Точка Омега

Вадим в который раз спрашивал себя, что же это такое, и мрачно отвечал, что, скорей всего, это боль пустоты, которую подростки, и не только, пытаются заглушить в себе. Зверь, ревущий в них, страждет под игом человеческого, неизвестно кем навязанного, ищет любыми путями избавиться от него, слиться в едином порыве с другими, раствориться в аморфной массе. Не потому ли фанаты так подолгу не хотят расходиться после матчей, а продолжают дефилировать вокруг стадиона или в других местах города, осипшими голосами так же тупо выкрикивая свои слоганы?

Все это глупо и, по сути, жалко. И он тоже волей-неволей вовлечен в эту кутерьму. Причем не просто как соучастник, но и в определенном смысле…

Неожиданно для себя Вадим замедлил шаги и бочком-бочком стал выбираться из толпы. Ужо ему! В конце концов ничто не мешает посмотреть матч по «ящику», да и комфортней намного – ни диких оглушающих взрыдов, ни алкогольных паров, ни агрессии. Хотя чего-то все-таки, увы, недоставало, очень важного, что можно было ощутить только на стадионе, при живой игре. Вроде как при слушании живой музыки.

Чуть в стороне от общего потока он заприметил одиноко топчущегося невысокого худенького парнишку, явно страждущего. Такая тоска была в его лице, такая неприкаянность, что, если бы у Вадима был билет, он бы непременно предложил ему. «Это футбол, – подумалось смутно. – Ну и ладно. Пусть так…»

25

Игра хороша только там, считает Володя, где она касается каких-то важных жизненных смыслов, где человеку есть над чем подумать, применить к собственному существованию. Хотя и тут не все гладко, говорит он, иногда домысливание и фантазия приводят к совершенно ненужному искажению жизни, провоцируют разрастание зла.

Нет, против профессионального спорта он ничего не имел, хотя, по его мнению, теперь это не тот спорт, как раньше, слишком уж пропитан коммерцией, подпорчен большими деньгами.

Вадим не пытался возражать, слишком очевидно это было. Да, соглашался он, гнильца, увы, есть, как и во всем остальном, впрочем. Разве в медицине, вот уж, казалось бы, куда более важной сфере, разве и в ней не угнездился тот же вирус наживы? Или в фармацевтике? А ведь речь о здоровье человека, больше того – о жизни и смерти. Что же касается природы человека…

Тут их заносило на территорию, которую Вадим всегда считал минным полем и старался туда не забредать. Любое обобщение чревато. Про жизнь можно сказать, что она – дар, можно сказать – испытание, а можно – наказание, и все это будет и правдой, и неправдой одновременно.

Володя, впрочем, туда тоже не лез. Однако ж случалось. Бреясь перед зеркалом (почему-то он выбирал для этой домашней, почти интимной процедуры именно раздевалку клуба) или натягивая брюки, он вдруг начинал, как бы отвечая самому себе:

– Иногда мне кажется, что человек – это ошибка, хотя замысел был и неплох. Где-то сбилось и пошло не по тому пути.

Что Вадим мог на это сказать? Так или иначе, но их мнения никто не спрашивал. Жить-то все равно приходится, а значит как-то справляться с собой и с той же жизнью. Володя ведь тоже это делал, пытаясь преодолеть свое нездоровье. Для чего?

Володя объяснял по пунктам: первое и главное – не стать инвалидом, не быть обузой для близких, второе —успеть сделать то, что задумал. Еще несколько фильмов он должен снять непременно, задумок много, а времени и здоровья – увы…

Иногда его лицо бледнеет так, что кажется, вот-вот грохнется в обморок. Володя замирает на скамейке и довольно долго сидит, уперев локти в колени, закрыв лицо ладонями. Но потом распрямляется, скулы розовеют – отпустило.

Еще он сказал как-то:

– Вот никак не могу решить, то ли ставить задачи по максимуму, так сказать, играть ва-банк, то ли махнуть рукой и пусть идет как идет. Слишком мало времени. Да и здоровья почти не осталось.

И вот тебе на – фильм с участием Роса. И не про футбол, а про то, как человек бежит. Причем даже не с мячом, плевать Володе было на мяч и на дриблинг, на голы и на финты. Только бег.

БЕГ.

Мог ведь выбрать какого-нибудь знаменитого спринтера или стайера. Так ведь нет, именно Рос ему вдруг понадобился. И только он.

Что уж он такое узрел?

Сам Вадим ничего особенного в беге Роса не находил. Его нельзя было назвать легким, как у некоторых других, даже менее искусных футболистов. Иные не бегут, а летят над полем, словно закон земного притяжения над ними не властен. У Роса не так. А вот стартовая скорость классная, взрывался он замечательно, именно она позволяла ему, перехватив мяч, мгновенно уходить от соперника. Вот почему его всегда пасли не один, а двое защитников. Всегда он оттягивал на себя игроков соперника, чтобы внезапным хитрым пасом вывести на ударную позицию кого-то из своих. Не жадничал.

Нет, легким его бег точно не назовешь, видно было, что он вкладывается в него, напрягает все силы.