Точка пересечения

Алекса взглянула на брата украдкой, но он как назло опять стоял к ней так, что попытки разглядеть произведенный на него эффект предательского румянца на щеках Софи и её внимательных взглядов, оказались тщетны. Даже обеспокоенность, которую Алекса сначала приписала его тайному чувству к Софи, могла оказаться обычной обеспокоенностью неравнодушного человека. «Мне-то всё более-менее понятно, но не Софи» – дошло до Алексы, когда она увидела, с какой надеждой загорелись глаза Белоснежки.

– Всё хорошо – ответила Софи, ласково улыбнувшись.

Её глаза жадно блуждали по комнате. Словно она очутилась в месте давно желанном. Когда взгляд её остановился на фотографии Алексы и Джима, лицо озарилось улыбкой.

– Это вы? – спросила она.

– Да, – ответил Джим – Алексе здесь семнадцать, а мне девятнадцать. Софи…

– А что значит этот знак?

Софи сжала правую ладонь в кулак и оттопырив указательный и средний пальцы, приложила ладонь к сердцу. Джима словно окатило ледяной водой. Он тут же перевел взгляд на старое фото, где Алекса и Джим стояли ровно, как солдаты, с прижатыми к груди правыми руками. На руках оттопырены указательный и средний пальцы, кончиками касающиеся ключицы.

– Это знак…знак «доверяй мне». Мы придумали его с сестрой.

– Свой выдуманный язык только для брата и сестры? Классно. Вы и сейчас используете его для общения?

Взгляд Джима на секунду задержался на фотографии родителей. Он уже открыл рот для ответа, как в разговор встряла Алекса.

– Это ни к чему – резко сказала она, пресекая своим тоном дальнейшие расспросы.

– У тебя точно всё хорошо? – мягко перехватил разговор Джим.

– Да. Я просто пришла попрощаться.

– Вы всё-таки решили уехать?

Джим прошел на кухню, налил стакан воды и вернувшись, протянул его Софи.

– Спасибо – снова этот внимательный взгляд – Только я, Нейтан остается.

– Глупец – бросила Алекса и села в кресло, недовольно скрестив на груди руки – Тебя он тоже не послушал?

Софи отпила из стакана и отрицательно закачала миниатюрной, в белых мехах головкой.

– Что ж, будем рады когда-нибудь увидеться – сказал Джим, избегая смотреть на Софи.

Белоснежка поставила стакан на столик. Её рука дрожала.

– Джим, – начала она уверенно – Поговорим?

И вот тут уже Джим занервничал. Алекса с пристальностью детектива пыталась прочесть эмоции на лице брата, но тщетно. Джим будто специально не смотрел в её сторону. Ничего не говоря, он проводил Софи к выходу и, так и не взглянув на сестру, надежно прикрыл за собой дверь. Алексу распирало от любопытства, но мысль, что кто-то подглядывал бы за ней и Нейтаном охладила пыл. Через десять минут Джим вернулся.

– Ну? – спросила Алекса, не дожидаясь пока брат закроет за собой дверь.

Джим удостоил её укоризненным взглядом.

– Не смотри на меня так, я не подслушивала и не подсматривала. Я сдержалась.

– Подслушивать и подсматривать неправильно и за это не ждут похвалы.

– Не читай нотаций, лучше расскажи всё. Я ведь права – Софи приходила сюда не просто попрощаться.

Джим подошёл к столу.

– Да нечего рассказывать. Она милая девушка, и очень…красивая, но Софи сразу всё поняла по тону моего голоса.

– Значит она даже чуть-чуть тебе не привлекает?

– На подобного рода вопросы всегда есть либо «Да», либо «Нет», других оттенков не бывает. В моем случае это «Нет».

– Прямо, ёмко, в духе Джима – ответила Алекса – Может это из-за её положения? Они с Нейтаном явно богаче нас.

– Это здесь не при чем и даже, имей это значение, вам ведь с Нейтаном это не помешало, верно?

Джим посмотрел на сестру и от пристальности его всепроникающего взгляда у неё перехватило дыхание. «Никто не знает меня лучше него» – подумала Алекса.

Ничего не ответив, она села за стол, наблюдая за тем, как Джим уверенно режет хлеб, даже ни разу на него не взглянув. Алекса удивилась холодности брата к Софи. «Такая красивая, такая элегантная, как можно не влюбиться в неё? А если он влюбился? – вдруг предположила Алекса, но тут же отмела эту мысль – Тогда он всегда хотел бы находиться рядом с ней, говорить с ней, слушать её».

Джим украдкой взглянул на сестру, её плач двухлетней давности до сих пор стоял у него в ушах. Взгляд скользнул на давнее фото, на мгновение вернувшего его в те времена, когда они ещё могли доверять друг другу.