Точка разлома

Она подняла взгляд, пытаясь найти в темнеющих небесах грозовую тучу, и вдруг ее сердце оборвалось, замерло, в груди мгновенно возник стылый холод предчувствия какого-то страшного, непоправимого события: небеса от горизонта до горизонта превратились в зеленый мрамор, пронизанный багряными прожилками. Их вид настолько потряс Яну, что она окаменела, не в силах ни кричать, ни бежать, а со стороны города так же внезапно, необъяснимо, неожиданно брызнул ослепительно-изумрудный свет. Он вспух волдырем, рассыпался миллионом лучей, прорываясь сквозь каменные джунгли мегаполиса, а затем ударился в небеса, взламывая их ветвящимися разрядами молний.

Девочка стояла, не в силах поднять руки, закрыть лицо, уберечь глаза от ослепительного излучения, которое било вдоль улиц, сочилось между зданиями, закручивалось немыслимыми спиралями, вспыхивало и гасло…

Ей казалось, что происходящее длится вечность, но на самом деле прошло всего несколько секунд с того момента, как Яна взглянула в неузнаваемо изменившиеся небеса.

Свет неистовой вспышки пробился сквозь город.

Она видела, как одни здания вдруг начинали оплывать, терять очертания, будто восковые свечи под дуновением обжигающего ветра, другие, устояв, не изменив формы, внезапно покрывались паутиной трещин, зеленоватый свет прорывался сквозь сетку разломов, кроша участки стен, оставляя в них уродливые дыры.

Первый порыв ураганного ветра взметнул плотные клубы пыли, поднял их колоннадой наклонных шлейфов, все происходило так ненатурально, словно девочка оказалась в центре фантасмагорического голографического шоу, рисующего иллюстрации к давно предрекаемому апокалипсису, на мгновенье сквозь сковавший разум ужас прорвалась надежда, что вот сейчас все завершится, погаснет, рассеется, обернется жуткой иллюзией, но нет, ничего не завершилось, а вслед за порывами ветра, превратившими окружающий мир в сумеречную декорацию, содрогнулась земля.

Она не устояла на ногах, упала, больно ударившись о массивную скамейку, инстинктивно ухватилась за нее, поднялась, вновь взглянула в сторону города, где продолжали происходить необъяснимые явления, на этот раз еще более масштабные и катастрофические.

Неведомая сила несколько секунд перемешивала дым, пламя и пыль, поднимая высоко вверх гаснущие факелы огненных выбросов, клубы пара, тучи пепла, затем вновь ударил ослепительный свет, и воздух над городом внезапно обрел былую прозрачность, пронизанную сполохами зеленоватого сияния, а продукты неисчислимых локальных катастроф, выброшенные вверх, образовали над мегаполисом плотный клубящийся купол.

Может ли что-то сравниться по силе потрясения с чувством беспомощности перед лицом неведомой стихии, сметающей все на своем пути?

Тринадцатилетняя девочка вцепилась в кованую скамью, крик рвался из мгновенно пересохшего горла, она по-прежнему не владела собой, оставаясь насмерть перепуганным наблюдателем.

В эти жуткие, невыносимые для юного рассудка мгновения погибало все, чему она верила, что преподавали ей в школе, возводя в ранг незыблемых физических законов.

На ее глазах земная твердь стремительно меняла свои свойства. Дачный поселок располагался на небольшой возвышенности, и Яна отчетливо видела, как небоскребы городской окраины вдруг пришли в движение: под ними вздымался пологий вал, словно земная кора превратилась в подобие размягченного пластилина. Одни здания выталкивало из земли, и они, потеряв опору, падали, разламываясь на огромные фрагменты, другие медленно погружались на десяток этажей под землю, третьи опасно кренились, но не рушились.

Еще мгновенье, и волна искажения достигла дачного поселка.

Яна не успела понять, что произошло. Окрестности вдруг озарила третья по счету вспышка, но теперь зеленоватый свет был уже не таким ярким, он казался бледным, холодным, его сполохи не прожигали здания брызжущими лучами, – свет объял все сущее, и мир, еще раз содрогнувшись, исчез…

* * *

Падал снег.

Серые пушистые хлопья кружили в мутном воздухе, падали на горячую, истекающую дымами землю и мгновенно превращались в липкую грязь.

Яна открыла глаза.

Она лежала в неудобной позе, все мышцы затекли, в спину упиралось что-то твердое, виски пульсировали болью, запястье левой руки горело, словно его ошпарили кипятком.

Вокруг, прорываясь сквозь нереальный пепельный снегопад, то и дело проступали очертания высотных зданий, немыслимо искаженных, полуразрушенных, накренившихся в разные стороны.

Она не узнавала места, где очнулась. Ее пересохшие, потрескавшиеся губы что-то шептали в горячечном бреду, но разум девочки как будто обрел самостоятельную жизнь, она интуитивно чувствовала: произошло нечто непоправимое, и бесполезно, бессмысленно звать родных, потому что никто не откликнется.

Откуда в ее душе возникло чувство абсолютного одиночества, девочка не знала. Ей было страшно. Судорожно всхлипнув, Яна с трудом села, с ужасом глядя на изменившуюся реальность.