Точка слома

Уставшие глаза, полные мрака, принялись аккуратно двигаться вдоль комнаты. Сначала свидетель заметил, что нет шкатулки, но сразу же увидел ее на столе. Потом задержал свой взгляд на окровавленной спине его товарища – в этот миг в глазах свидетеля и поселилась та боль, которая была страшно знакома Горенштейну: примерно так он выглядел, когда стоял около Змиевской балки, где среди 27 тысяч тел невинно убитых гражданских, лежала и его семья.

«Н… нет, ничего не пропало» – заикаясь и сдерживая слезы ответил свидетель.

-Чисто символически – мрачно сказал Горенштейн – поставьте подпись с расшифровкой в бланке, вам ефрейтор покажет.

Горенштейн отвернулся к окну, оперся об грязный подоконник и оглядел округу. Одиноко и пустынно было тут: словно какой-то ураган прошел и вырвал все, оставив лишь грязь.

В это время в комнату вошел постовой в мокрой плащ-палатке.

«Товарищ капитан, обошли округу – ничего не найдено – никаких улик вообще».

-Кисти тоже? – уже зная ответ спросил Горенштейн.

-Так точно.

Капитан кивнул головой, впрочем, это был скорее не кивок, а просто свободное падение головы вниз, отошел от подоконника, и группа милиционеров начинала готовиться к отъезду. Ветер все также выл, ломая сухие ветки, мелкие, словно пропущенные сквозь марлю, капельки падали на землю, будто оплакивая убитого.

…Горенштен ехал в «Победе». Юлов спал, нагнув голову, Кирвес не моргая смотрел в стекло – он имел обыкновение вот так «застывать», вспоминая что-то или думая о чем-то, а после этого, не меняя своего удивленно-потерянного выражения лица, начинал говорить.

«Вчера дочка написала, что у нее второй ребенок родился. Превзошла уже меня – я то только одного успел сделать» – мрачно проговорил криминалист.

-Я троих успел – так же мрачно ответил Горенштейн.

-Они тоже не с тобой живут?

-Они всегда со мной. Всегда и навсегда.

-Разошлись что ли?

-Их убили.

Кирвесу стало стыдно – говорить о таком… Наверняка он взбудоражил воспоминания Горенштейна, или что-то в этом роде.

–Ничего – ответил Горенштейн, предвкушая слова прощения от Кирвеса. – Можешь не извинятся. Я привык.

Горенштейн откинулся на спинку сиденья. К счастью, воспоминания о погибшей семье не пришли – словно они сами не хотели делать больно своему папе.

… «Итак. Все также, как и на месте первого преступления. Убили предположительно топором, глубина ударов все та же, кисть отрублена и куда-то унесена, в округе ее нет. Из комнаты ничего не пропало, даже деньги и обручальное кольцо» – равнодушно тараторил Горенштейн, сидя в кабинете Ошкина.

«Связь между убитыми есть?» – спросил Ошкин.

-Особо нет. Разве что убитые работали на одном и том же заводе.

-Туда ездили?

-Скрябин съездил. Убитый был примерным работником, даже грамоты имел. По словам его коллег с первым убитым они вообще никак не контактировали: цеха то довольно далеко.

-Может они были связаны как-то? Вместе какими-то грязными делишками занимались, нарвались и их убрали.

-Не похоже по ним, чтобы они занимались чем-то преступным.

-Никогда не смотри на внешность. Вообще никогда.

-В любом случае, если бы они были связаны с бандюганами, то были бы какие-то следы этого: больше денег, или хотя бы улучшение жилищных условий. А оба они жили в таком свинарнике, что…

-У тебя есть версии случившегося?

Горенштейн пригорюнился, ибо просто не знал, что ответить. – Нет, товарищ подполковник – мрачно ответил он – нету. Я долго думал, и… ничего не подходит.

–Этого стоило ожидать – задумчиво пробормотал Ошкин. – Ступай, дождитесь его матери для опознания. А ты пока подумай, что нужно делать дальше.

В коридоре его поймал мрачный Кирвес.

-Я посмотрел эти четверостишья на отпечатки пальцев – сказал он. – Никаких отпечатков нет вообще. Либо он подкладывал ее в перчатках, либо… в общем, бывают такие, которые себе подушечки пальцев срезают. В 45-ом тут такой был грабитель.

-Знаю о нем – задумчиво ответил Горенштейн. – Давай отчет, я вложу его в дело.

Глава 6.

«…В неких мирах был уничтожен бомбежкой

Наш еще и не строеный уютненький дом»

-– А.Непомнящий

-Товарищи – мрачно начал Горенштейн, стоя у длинного стола – мы с вами имеем четверых зверски убитых за полторы недели, между которыми, по сути, нет связи. Первые двое убитых хотя бы работали на одном заводе, хотя никак не были связаны, а остальные двое вообще жили в разных районах! Один служил тут, в пожарной части, которая на Стрелочном заводе располагается, а второй приехал сюда к собутыльникам из Дзержинского района. Самое ужасное в том, что мы в полном тупике: следственная группа не знает, что делать – никаких свидетелей и улик нет, а убийства все схожи, словно делаются по одному плану. Повторяется одно и то же: пропажа отсеченной кисти, огромное количество ударов, четверостишье из «Левого марша» Маяковского, отсутствие кражи и пропажи чего-либо. Есть предположение, что убийца вообще убивает кого угодно: у него нет четких целей.