Точка возгорания

— Это как раз то, что мне нравится, Сэм.

— Мне отвратительны все галстуки, которые мне покупает кто-то, а не я сам. А у тебя, вижу, новая губная помада?

— Угу.

— Слишком темная.

Сонора посмотрелась в зеркало заднего вида.

— Не нравится — отвернись, — буркнула она и, переведя взгляд на дорогу, резко нажала на педаль тормоза.

— Черт возьми! — воскликнул Сэм. — Твоя губная помада просто восхитительна.

— Ты здесь будешь самым привлекательным полицейским, — заметил Сэм, когда они подъехали к церкви из красного кирпича. Наружные белые колонны придавали зданию изящный вид. — Здесь, здесь паркуйся.

— Я ненавижу парковаться параллельно, ты ведь это знаешь.

— Давай-давай, Сонора.

Она остановилась рядом с шикарным белым «линкольном-континенталь».

— Где-то здесь должны быть Моллитер и Грубер, — сообщил Сэм, повернувшись к ней. — Вспышке, наверное, чертовски хотелось бы тут появиться.

— Я буду стоять за спиной у Китона. Заметив кого-то или что-то необычное, он сразу же даст мне сигнал. А ты понаблюдай за женщинами, что сидят на скамьях, и хорошенько присмотрись, все ли они искренне плачут от горя или у какой-то из них самодовольный вид и она зло смотрит на Сандру. Или следит за Китоном.

— Понял.

— Сейчас мне нравится твой тон, Сэм. А тебе не кажется, что сам Китон мог все это подстроить?

— Нет. Это было бы уж слишком — поджечь собственный автомобиль…

Машины прибывали одна за другой, кружа вокруг церкви, в поисках места для парковки. Оглянувшись, Сонора вдруг резко повернула руль вправо.

У Сэма от неожиданности даже выступила испарина на лбу.

— Я был уверен, что «линкольну» не избежать расходов, по крайней мере на покраску.

— В этом «таурусе», Сэм, очень плохой обзор.

— Да, нам просто необходимы миниатюрные оловянные машинки для крошечных оловянных полицейских, — добавил он, отстегнув ремень и включив рацию. — Клянусь, что Моллитер здесь торчит уже битых полчаса. Он любит заявляться раньше всех.

— В каждой ж… затычка, — буркнула Сонора, опустив затылок на спинку сиденья. По дороге они не успели остановиться на ленч, и теперь ее язва вновь напомнила о себе. Сонора посмотрела на Сэма, ведущего переговоры по радио, и провела пальцем по рулю, втайне надеясь, что Сэм заметит ее новый лак для ногтей.

Она сразу обратила внимание на темно-синий «крайслер-лебарон», пересекший улицу и остановившийся в зоне, запрещенной для парковки. Дверь водителя распахнулась, и из машины вышел Китон. На нем был бессменный костюм цвета хаки, рубашка в синюю полоску с темным галстуком и спортивное полупальто. На этот раз он надел почти новые кроссовки «Рибок».

Увидев его, Сонора мягко улыбнулась.

Он так и не купил себе костюм. Все в порядке, Китон.

Открыв дверцу с правой стороны, Китон помог своей матери сойти на тротуар. Тяжело опираясь сразу на две трости, та передвигалась осторожными, короткими шажками. Стоя радом с ней, Китон огляделся по сторонам и начал переводить ее через дорогу.

Они уже шли по дорожке, ведущей к церкви, когда Китон заметил Сонору и улыбнулся ей. Она улыбнулась ему в ответ, и они пристально посмотрели друг другу в глаза. Затем он опять повернулся к матери, подал ей руку и помог подняться по бетонным ступенькам.

— Что все это значит? — спросил Сэм, включив радио.

— Что «это»?

Сэм кивнул в сторону Китона:

— Тебе лучше знать.

Сонора отбросила волосы за плечи и открыла дверцу машины.

— Отвали, Сэм. Здесь нет ничего такого, о чем бы тебе стоило беспокоиться.

— Не рассказывай мне сказки, девочка.

Кладбище располагалось на окраине города. Деревья на нем были редкие и низкорослые. Могильные плиты в этой юдоли печали теснились на пологих склонах холмов.

Сонора увидела плиту с именем Рональда Дэниелса, умершего в девятнадцать лет. Она обратила внимание на год и месяц смерти. Все ясно — Вьетнам. Радом с мраморным надгробием в землю был воткнут маленький американский флаг.

Вокруг уже началась суета. Хилых старичков и старушек рассаживали по стульям, а Китон Дэниелс переходил от одной группы к другой. Его мать то и дело прикладывала к глазам аккуратно сложенный носовой платочек. В толпе мелькали знакомые лица полицейских — Моллитер, Сэм… — разглядывавших таблички на плитах.

Газеты сообщили, что Марк Дэниелс пребывал в сознании достаточно долго и успел описать убийцу. Так что Вспышке было лучше не высовываться.