Точка Зеро

— Смотри! Помнишь, ты как-то по дороге сюда сказал, что должен быть источник света или энергии, чтобы настоящее отражалось на чем-то? Отражается и записывается только материальное. Действия, речь. Физические ощущения тела — как реакция на внешние раздражители. А все мысли, ощущения, эмоции — это душа, ее нет здесь. Это то, что живет в настоящем, переносится из одного мгновения в другое. А потом уходит куда-то совсем в другое место. Или измерение, неважно. Но мечты — это другое. Это то, что направлено в будущее.

— Света, но не все же люди мечтают, как ты, — поморщился Тони. — Многие просто думают о будущем, строят планы, прикидывают, как будет лучше, делают какой-то выбор из нескольких вариантов. А некоторые вообще живут, как живется. Что захотелось — то и сделали. Нет никакого будущего, никакой судьбы, я в этом уверен. Есть просто масса возможных вариантов. Все зыбко, все неопределенно.

— Да, все так, — согласилась я. — Именно вся эта масса вариантов и есть будущее. Зыбкое, неопределенное будущее. Оно и сейчас есть, никуда не делось. Но именно мечты делают его сияющим, дают ему свет. To есть давали. Видимо, эта связь двусторонняя: мечты рождают сияние, а сияние дает людям возможность мечтать. А кольцо Маргарет они называют кольцом Сияния.

— Кто они? — не понял Тони.

— Она. Алиенора. И все хранительницы колец, наверно.

— Сестра Констанс не называла. Ни разу не слышал.

— Сестра Констанс… Слушай, Тони, тебе не показалось, что она… мать Алиенора что-то знает о ней? Что-то в ее голосе было странное, когда она сказала: «Мать Констанс, аббатиса Баклэнда». Хотя ладно, неважно.

Я попыталась описать Тони ту картинку с шагающим по черточкам человечком, которую — я была уверена в этом! — мне словно нарисовал кто-то, не сама она возникла в моем воображении. Выслушав меня, он уже открыл рот, явно собираясь возразить, и вдруг замер.

— Света… — сказал он тихо. — Если это действительно так, то все гораздо хуже.

— Что может быть хуже? — не поняла я. — Мы не вернемся обратно, хуже уже трудно придумать.

— Смотри. Допустим, кольцо действительно было связано с будущим и поддерживало желание людей, пусть даже и не всех, мечтать самым сумасшедшим образом, а потом концентрировало мечты и передавало… не знаю, куда. Туда, где варится этот суп из возможных вариантов будущего. To есть это какой-то трансформатор мысленной энергии. Есть кольцо — все бурлит, переливается и сияет. Нет кольца — лежит просто такой набор Лего.

— Такую-то мать… — ахнула я. — Нет Сияния — нет Отражения! Выходит, мы не только будущее, но и прошлое убили. Но где же мы тогда находимся?

— Мы находимся в Отражении, Света. Что произошло — то отразилось и никуда уже не денется. Но все это было, только пока существовало кольцо. И я знаю, ты думала о том, что мы потихоньку доживем здесь призраками до отражения нашего времени, увидим, все, что уже произошло с нами и еще произойдет. Забудь. Последнего года нашей жизни здесь не существует. И от всего того, что еще произойдет, тоже не останется ни следа.

3. Квест в параллельном мире

— Интересно, как они тут заправляются? — проворчал Джонсон.

— Видимо, так же, как и мы. Вон там написано: «Сначала заправляйся, потом плати». Пистолет висит. На вид такой же, как у нас. Попробуйте.

Продолжая бурчать себе под нос, Джонсон вылез из машины. Питер вытащил из кармана аккуратно свернутые трубочкой банкноты и в который уже раз почувствовал себя мародером.

Десять стофунтовых бумажек они нашли в сигаретной пачке, спрятанной в ящике письменного стола под кипами счетов и прочих бумаг. Может, это был неприкосновенный семейный запас, а может, личная заначка Ирвина. Забирая деньги, Питер чувствовал себя отвратительно, но деваться было некуда.

Пока Джонсон заправлял машину, он обошел с тележкой ряды супермаркета. Немного еды и воды, туалетные принадлежности, пакет сухого собачьего корма для овчарки, имя которой они так и не узнали, овощные и мясные консервы для Джереми. Подумав, Питер добавил канистру молока. Расплатившись за продукты и бензин, он подумал, что при таких расходах деныи кончатся очень быстро. При здешнем уровне цен тысячи фунтов не хватит и на месяц.

— Хорошо, что мы поехали на моей машине, Джонсон, — сказал Питер, когда они отъехали от заправки. — В вашей места для живности не предусмотрены.

— У меня нет живности, милорд, — невозмутимо пожал плечами Джонсон. — Но да. В мой багажник и корги бы не поместились, не говоря уж о драконе.

От шоссе в лес сворачивала грунтовка. Проехав по ней немного, Джонсон остановился на укромной поляне. Питер обошел машину и открыл дверцу багажника.

Что бы он там ни говорил, дракону и овчарке было тесно. Джереми свернулся в клубок, овчарка пристроила голову у него на боку. Оба посмотрели на Питера с укоризной.

— Вылезайте, ребята, — сказал он. — Разминка, оправка, ланч.