Точное будущее. Лучшая фантастика – 2024

Инфополе мерцало далекими зарницами, гремело, рокотало, граяло — за новостным шумом потерялись две маловажные вести: Рязанский педуниверситет наконец-то расстался с древней ЭВМ «Сетунь», помнившей «золотые 1970-е», а некий Виктор Маслов был оштрафован за нарушение правил регистрации и вдобавок, по закону Яровой, за использование несертифицированного средства кодирования, с конфискацией последнего.

Никакого торжества победы Шум не испытывал. Он потратил полгода, чтоб выловить этого велосипедиста со жвачкой из лиственничной смолы в карманах, а теперь от него надо было скорее избавиться. Держать Витю в СИЗО, и вообще где угодно, не было ни удовольствия, ни желания, ни возможностей. Разве что в бронированной камере, о которой просили персонажи Булгакова, запуганные шайкой Воланда, но такой в Рязани и области не имелось.

Витя старался не язвить, не шутить, вообще не провоцировать сотрудников запретного квартала. Зачем злить честных в общем-то служак, занятых сложной, скучной, но нужной стране работой? Достаточно того, что он одним своим видом напоминал им о тройной защите от радиации — временем, расстоянием и экраном. Хотя не был радиоактивен.

Держали его на старинной, еще довоенных сталинских времен, отсыревшей обкомовской даче, где все дышало стариной, особенно электрика и связь. Да и место уединенное — соседей никого.

— Вас повезут в Кужу на фельдъегерской машине. Глубокой ночью. Минутный отказ навигации у дальнобоев — самая скромная плата за удовольствие не видеть вас. Дорога займет три с половиной часа, позаботьтесь нажеваться с запасом. Жаль, межведомственное соглашение мешает наколоть вас чем покрепче. Дальше, до Рысьего городка, вы уж сами. Вот вам сто рублей на поезд. Билет сдайте по прибытии, мне в деньгах отчитываться.

— Хорошенькое дело. Я в Кужу приеду не раньше полпятого, и что там, целовать дверной пробой? Август на дворе, ночи промозглые. Фирменный «Мордовия» пройдет в четыре, и до электрички, до половины седьмого, кассир уйдет спать. А у меня ни бутербродов, ни термоса с кофе. Кипяток там лет тридцать как не наливают. Это нормально, что вы предлагаете?

— Слушайте… В нарушение двустороннего протокола вы тут с марта скупили гору всячины. Даже «Сетунь» уволокли. Вы догадывались, чем это кончится?.. Наверняка. Любой здравомыслящий человек заранее бы приготовился к тому, что его этапируют на место жительства.

— Я использовал не свои деньги, а общественные. На себя тратился умеренно. Ну и рассчитывал, что государственное ведомство не отправит меня домой пешком, приковав к ноге декодер.

— Можете его забрать. Слишком древний и громоздкий.

— Это вы в сердцах говорите, Олег Максимович, не искренне. Конечно, его заменит процессор с инфузорию. Но случись какое-нибудь событие Кэррингтона[8] или, боже упаси, ядерный электромагнитный импульс — он погаснет и не воскреснет. А наш чемодан — выдержит. Поэтому спасибо, что продолжаете нам доверять хранение.

— Вы бы приезжали к нам в Вирьгату, — прибавил Витя, собираясь. — У вас допуск, всегда пожалуйста. А то общаемся, как чужие. Хотите смолки? У меня много. Для зубов полезно…

* * *

Избавление длилось недолго. Уже в сентябре Шуму позвонили из Москвы, чтобы поставить перед фактом:

— Принимайте пополнение. История там приключенческая… Кубинцы не хотели брать ее на борт — сватали нам на военный корабль, но флотские такой подарок не возьмут, у них слишком плотная приборная насыщенность. Кое-как через дипкорпус уладили. И да — скандал с гарантией, американцы уже выкатили ноту о похищении их гражданки с помощью кровавого кубинского спецназа. По части выдумки у них без проблем. Но подробностей они не огласили. Никаких.

«Ну да. Все смолчат, все повязаны».

— Целево к нам? Есть причины?

— Сама напросилась. Личные контакты в вашем секторе. Лозунг двинула: «За Русь». То есть «За Рысь». Уточните канал связи, он неподконтрольный. Там, положим, свобода, а тут — халатность. Просьба не переводить стрелку на мордовских товарищей. Те за свой сектор сами ответят.

— Мотивы бегства?

— Не дают исповедовать Христа…

«Симфонично! Нашим понравится».

— …задевают за живое, обесценивают естество — ну, как это, постричь, побрить, гендер сменить.

«В теме, умеет себя подать».

— Навыки? Что может?

— Курсы первой медпомощи, основы обучения, библиотекарское дело… все сертификаты прилагаются.

— Встретим, приголубим.

«Заодно устный английский освежу с носителем».

— Мы ее на Ан-2 в Рязань доставим. В нем всего три провода и две лампы, их ничто не берет. А дальше вы сами.

* * *

— Забудьте про закон Логана, — сразу обозначил Шум. — Это жупел, bogey. Его выдумали впопыхах, на случай. За двести лет применяли два раза и никого не осудили. Вы же не ведете переговоры с иностранным правительством, верно?

— Считаю своим долгом заявить, что не боюсь спецслужб, — со своей стороны вежливо предупредила Эшли. — Я с ними общалась дома, на Кубе и в Петербурге. И еще — хотя я хочу жить в России, против своей страны выступать не буду.