Тогда это казалось хорошей идеей

Я села на ветку напротив своего окна, пытаясь придумать последние слова. Всё, что я должна сказать ему напоследок. Он стоял внизу, уперев руки в бёдра и смотрел на меня. Тогда я услышала треск и вдруг, всё, включая меня, упало вниз.

***

В два часа ночи в отделении скорой помощи было тихо. Они уже зашили порез Пита и диагностировали ему лёгкое сотрясение мозга. Он лежал на больничной койке рядом с моей. Большая часть его лица была белой, как простыня, но часть лба уже приобретала фиолетовые и серые оттенки. Рана рассекала левую бровь. Когда рана заживёт, она придаст ему лихой, плутоватый вид.

— Ты будешь выглядеть как пират, — сказала я ему. Потому что раздражающий до усрачки придурок нашёл свою награду. Какая ночь. — Женщинам нравятся шрамы. Это поднимет тебя на совершенно другой уровень. Вероятно, тебе стоит поблагодарить меня.

Он лежал с закрытыми глазами.

— Заткнись, Адель.

— Оба заткнитесь, — сказал папа, сидя в кресле сбоку. Даже несколько часов спустя на его усталом лице были отголоски гнева.

Шанти улыбнулась мне. Примерно час назад она перестала смеяться. Не то, чтобы она не беспокоилась о наших травмах. Но вся ситуация, казалось, забавляла её. Думаю, мы были лучше, чем реалити-шоу.

— Вы можете идти, — сказала медсестра, дружелюбно кивнув мне. По крайней мере, хоть кто-то со мной разговаривал.

Можно подумать, что я заставила Пита встать под веткой, а затем хитроумно организовала так, что ветка сломалась. Словно я заставляла бедного невинного человека пытаться поймать меня вместе с приличной частью дерева. Такая глупая идея. И не похоже, что я вышла из этого инцидента без повреждений. У меня была сломана локтевая кость, а это значит, что я ещё долго буду носить повязку на предплечье. По крайней мере, она была приятного синего цвета. Мама всегда поощряла находить позитив даже в самых запутанных ситуациях.

— Думаю, ехать в Сидней уже поздно, — сказала я, осторожно спрыгивая с кровати.

Папа хмыкнул.

— Ты полетишь. Я куплю билет.

— Спасибо, папа, — ответила я, тронутая проявлением родительской привязанности.

— Мне всё равно, если ты полетишь первым классом, — продолжил он. — Но ты улетишь сегодня. С меня достаточно. Чем раньше вы будете разделены, тем лучше и безопаснее для всех.

Пит просто хмыкнул в знак согласия.

— Что насчёт моей машины? — спросила я.

— В любом случае, ты не сможешь водить как минимум шесть недель, — ответил папа.

— Разберёмся с этим позже, — добавила Шанти. Даже она, казалось, была согласна с тем, что мне лучше уехать, похлопав меня по плечу. — Хорошо, дорогая, давай отвезём тебя домой. Думаю, хватит приключений на одну ночь.

Мы ехали домой в полной тишине. Пит либо спал, либо нарочно игнорировал меня, либо и то и другое. Я пыталась вздремнуть. Боже, я так устала и обезболивающие делали меня сонной. Ну вот. Снова. Конец. И какой же это был конец. Мы все вылезли из машины, зевая и чувствуя усталость.

— Я посплю на диване Пита, вдруг ему что-то понадобиться, — сказал отец.

— Хорошо, дорогой. — Шанти поцеловала его в щёку. — Увидимся за завтраком. Поздним, я думаю.

Папа кивнул.

Я повернулась к Питу, чтобы что-то ему сказать, но он медленно пошёл прочь. Больше я ничего не могла сделать. Видимо, я уже сделала достаточно. И это даже не моя вина. Не вся.

— Пошли, дорогая, — сказала Шанти, взяв меня за руку.

— Он даже не попрощался.

Её бровь поднялась.

— Может это значит, что это не конец? Кто знает?

— Я думаю, это значит, что он винит во всём меня и ненавидит, — мрачно сказала я. — Это кажется наиболее вероятным ответом.

Она обняла меня за плечи, крепко сжав, и тихо вздохнув.

— Возможно, уйти сейчас это самое лучшее решение. Это печально, но иногда одной любви мало. Однажды, если звёзды так сойдутся, и вы будете готовы друг к другу, то будете вместе по правильным причинам.

— Хорошая мысль. — Я слегка улыбнулась ей, и мы направились в дом.

Неудивительно, что я больше не встречала Пита до отъезда.

Глава 14

Восемь недель спустя…

— У нас есть индийская еда.

— Что ты принесла? — спросила Хейзел.

Они с Мэдди обнимались на диване, являя собой картину счастья и любви поздним вечером. Ах, единение. На это уже почти не больно смотреть. Они, случайные пары на улице… все это больше не беспокоило меня. Конечно, поначалу жить с влюбленными людьми было тяжело. Но теперь я забыла о нем. Действительно закончила с ним. В конце концов, жизнь — славная штука, полная возможностей и опыта, и не стоит тратить ее впустую, размышляя о каком — то болване с пенисом.

Я поставила пакет, полный пряной красоты, на кухонный стол.

— Курица тикка масала, баранина роган джош, что — то вегетарианское с паниром, раита, соленья, сыр и наан со шпинатом. Все, что нужно для пира в честь снятия моего ужасного гипса.

Мэдди улыбнулась.

— Отлично. У нас есть кое — что и для тебя.

Коричневый бумажный пакет лежал на столе и ждал. Любопытно.

— Что это? — спросила я.

— Открой его, — проинструктировала Хейзел, поднимаясь на ноги.

Мэдди наблюдала с настороженным взглядом.