Тогда лети

— Эт-то т-ты винова-ват! — выдавливает слова левый Зигглун. — Драхамов идиот, куда меня теперь возьмут, если ты завалил такой простой экзамен?! Ты драха…

— Да заткнись ты! — злобно рычит правый Зигглун, выхватывая из-за пояса плазменный бластер. Кажется, что тянутся к оружию они одновременно, но правый оказывается на шаг быстрее. Вскоре на месте левого Зигглуна остается лишь некрасивая сероватая лужа, которую быстро запихивает в совочек подъехавший робот-уборщик.

— Двенадцатый раз за эту неделю! — возмущается Зигглун, складывая руки на груди.

— А ты поменьше ругайся с собой, так и не будешь разлетаться, — советует Архейн, улыбаясь уголками губ.

— Пф, — давится смехом Виллан. — Он еще сдержанный горейн. На той неделе один из них разлетелся, потому что не мог выбрать булочку в столовой!

Виллан хохочет во весь голос, привлекая к себе внимание. Зигглун прищелкивает длинным раздвоенным языком и высокомерно топочет своими восемью ногами подальше от идиота-напарника.

— Идешь на выход, Виллан? — спрашивает Архейн, шагая в сторону длинных скамеек, окруженных со всех сторон плазменными экранами.

— Нет, конечно! — возражает Виллан и уверенно идет за другом. Впрочем, что бы вы о нем ни утверждали, он будет делать и доказывать обратное. Как и любой другой дуглукуанец.

— Вросемьдесят третий, пяртьсот шрестой, триста тринадцатый на врыход, — прокатывается по залу рык сгорбившегося мужчины с щупальцами вместо бороды. — Трысяча прятый, тридцать древятый, дрвести дрвадцатый троже. Прятьсот шрестой я срказал врам… а, это вы. Трогда орстаньтесь, прятьсот шрестой.

Незнакомый дуглукуанец наконец встает с места и отправляется вслед за своим пилотом. Цифры вылетают как очередь древнеземного пулемета, как только преподаватель останавливается у очередного плазменного экрана. Студенты выходят, выползают, выпрыгивают из кабинета с разными эмоциями. Кто-то рыдает, кто-то ругается на всех известных земных языках, кто-то бездумно врезается в стену, и лишь дуглукуанцы выходят с неподдельным счастьем на лице.

— Древятый, — прищелкивает языком Леврус Врелуровий, словно испытывает особенное удовольствие от провала этого студента.

Фигура в черном тренировочном костюме встает с первого ряда, заставляя всех смолкнуть. На лице Фредера ни одной эмоции, лишь кулаки сжаты слишком крепко и подрагивают от напряжения. Он молча строевым шагом идет к выходу.

— Нет, стойте, профессор Врелуровий, это не девятый. Это мой корабль вверх ногами, — голос Архейна разрушает тишину вместе с раздражающим скрипом скамьи по полу. Он и сам не знает, зачем вскочил с места и вступился за Фредера — все прекрасно видели, что его корабль красный, а не темно-синий, как тот, что на экране с огромной цифрой девять на боку.

Лицо Левруса становится еще уродливее, когда щупальца приходят в движение.

— Эрто мраршрут три трысячи три срта три. Вры разве лретери про нрему? — практически плюется словами Леврус, высасывая взглядом жизнь не только из Архейна, но и из всей аудитории разом.

— Я не летел по этому маршруту, профессор, — тут же останавливается Фредер, выпрямляя спину. — Мои маршруты были сто пятый, восемьдесят седьмой и тысяча третий над Землей.

Давление и вытягивание энергии мгновенно прекращается, когда преподаватель берет себя в руки.

— И не мой, — тут же вздыхает Архейн.

Новостные программы с Земли сменяются картой экзаменационных полетов.

— Вросемьдесят шрестой! — объявляет Врелуровий, быстро просмотрев маршруты и номера сдающих стрелковую и летную подготовку.

Карты исчезают, и симпатичная женщина-диктор снова начинает эмоционально вещать о теориях заговора, которые никого из студентов не интересуют. Каждый из них лишь возносит молитвы, чтобы их шаттлы не попали на дьявольские камеры землян.

Два коротышки-корга из восемьдесят шестого шаттла тцыкают длинными языками и выходят из зала так, будто они члены королевской семьи, а не заваливлившие экзамен. Архейн с тихим шлепком падает на скамью, неловко потирая лоб и поглядывая на пилота с номером девять на спине. И чего он вылез? Тем более ради Фредера. Особенно ради Фредера. Тот скорее удавится, чем примет чью-то помощь.

— Архейн, че ты пялишься на Вечную двойку? — достаточно громко шепчет Верхайн, сидящий позади.

Архейн лишь дергает плечом, отводя взгляд в сторону. Вечная двойка, а не Фредер. Вот как зовут самого выдающегося студента летной академии за последние семь лет. Зовут по его, Архейна, вине.

— Срто тридцать средьмой!

Архейн морщится от резкого похлопывания щупальцем по плечу. Со своим своеобразным пожеланием «провалиться как можно скорее» Виллан уходит вместе с ворчащим Зиггланом. Через какое-то время в коридоре снова слышится выстрел.

— Осталось сдать рукопашку, и мы будем бороздить просторы космоса! — Верхайн пересаживается на освободившееся место, нашептывая прямо в ухо Архейна.

— Угу, — без энтузиазма откликается Архейн. — Если этот не завалили.