Тогда шла война...(СИ)

Допрос проводился в маленьком отсеке без окон. Голые песчаного цвета с осыпающимися кусочками штукатурки стены вмещали в себя стол, стоящий точно посередине помещения и тянущийся почти во всю ширь отсека. Освещался он лишь одной лампой, свисающей с потолка, чуть покачиваясь из стороны в сторону и издавая при этом едкий скрип. Её лучи падали прямолинейно вниз, освещая сидящих за столом мехов. Двое солдат с оружием наперевес, поставленных сюда для охраны, молчаливо наблюдали за весьма скучной картиной, происходившей перед их оптикой.

— Повторяю, — терпеливо произнёс бот в чине полковника, прикрыв окуляры на потупившейся лицевой и мерно постукивая сцепленными кистями манипуляторов по поверхности стола, — какова была ваша истинная цель в данном секторе? Чем обусловлена ваша причастность к исчезновению старшего лейтенанта и его коллег?

— Что толку спрашивать? — буркнул крупный бот после паузы молчания. — Ответ один и тот же.

Полковник устало вздохнул. Терпения на выслушивание повторяющихся баек уже не хватало.

— Ну, а всё же? — с убедительной интонацией произнёс мех принадлежности алого знака, пристально обведя взглядом сидящих перед ним арестованных. Ответа не прозвучало. — У вас тут, я погляжу, вырисовывается очень-таки тёмное прошлое, — протянул полковник, начиная бегать оптикой по светящимся строчкам датапада. — Один — дезертир, другой — десептикон. И вы хотите всё ещё утверждать, что в ваши намерения не входило ничего дурного? Уверен, есть и другое, не так ли?

— И что же вы хотите предложить?

— Сотрудничество, — спокойно ответил командир, откладывая в сторону документы и слегка откидываясь на жёсткую спинку стула. — Вы же понимаете, насколько всё серьёзно? Дезертирство плюс вина в уничтожении целого района, причём с мирными жителями. Тебе светит немало. А ты, — он перевёл взгляд на Грайдсворда, с неким равнодушием опустившего шлем и что-то выцарапывающего на краю стола заострёнными кончиками пальцев скованных манипуляторов, — десептикон. Одно лишь это тебя может послать на расстрел. И тем более мне не очень-то верится, что ты просто так оставил свой знак. Может, скажешь хоть что-нибудь, а?

— Не сможет, даже если захочет, — тихо произнёс Бидсайд.

— Не будет говорить? — с наполненным серьёзностью фейсплейтом произнёс Рэйсвей, с недоверием поднимая надлинзовый щиток. Отсек вновь погрузился в тишину, нарушением которой послужил жёсткий удар ладони с глухой отдачей о твёрдую поверхность. — Так! Всё, мне надоел этот спектакль, — с внутренним напряжением высказался полковник, резко вставая со своего места. — Увести этих двоих. Пусть другие разбираются с ними, — и сухо добавил: — Будто других проблем нет, как с ними возиться.

Двое охранников-солдат сошли со своего места, подходя к задержанным сзади. Один из них не грубо, но достаточно настойчиво ткнул дулом оружия в плечевой сустав одного из сидящих мехов, выражая тем самым довольно ясное желание поднять их с места. Наёмники, храня молчание, встали и, развернувшись, под конвоем направились к двери, выходя по одному из помещения.

***

Дальнейшие события этого дела были сокрыты за семью печатями, и можно было только догадываться о последствиях всего произошедшего. Химер больше никто никогда не видел. По слухам о других двоих, несмотря на отчаянное вмешательство старшего лейтенанта, его слов как свидетеля оказалось недостаточно для того, чтобы закрыть окуляры на всех их деяния, и наёмников постигла несправедливая участь военного времени. Рэйджриддену ничего не оставалось, как подчиниться приказу сверху и покорно молчать, больше не поднимая болезненную тему и продолжая нести преданную службу представителя алого знака.