Тойве

Саша Ри-Эн Тойве

1

Яркий свет, обнаженные мужские тела, цепи, ошейники и запах страха. Делейн шел вдоль шеренги живого товара, подавляя желание развернуться и уйти – то, что он видел, вызывало отвращение. Кто-то из рабов держался гордо, набивая себе цену, кто-то с испугом ждал своей участи, от кого-то исходило полнейшее равнодушие к дальнейшей судьбе… а один, в самом конце ряда, видимо, хотел сдохнуть незамедлительно – игнорируя приказ, парень сидел на полу и зло, с вызовом смотрел на Делейна. Остановив бросившихся к наглецу надсмотрщиков, Делейн указал на него и произнес:

– Возьму этого.

– Но господин, это невозможно! – воскликнул хозяин ярмарки. – Это новенький. Он очень строптив и доставит вам кучу проблем.

– Ничего, справлюсь.

– У нас есть гораздо лучше. Вот, посмотрите, прекрасный экземпляр, – он подскочил к высокому рабу с рельефной мускулатурой. – Сильный, выносливый. И в постели хорош, – короткопалая ладонь звучно хлопнула по обнаженной заднице. – Элитный товар, таким и самому пользоваться приятно, и в люди вывести не стыдно.

– Я сделал свой выбор, – Делейн остался непреклонен. Он и сам до конца не понимал, почему заупрямился. Парень выглядел так себе – тощий, бледный, неказистый. Да еще и с характером. И без подсказок понятно, что послушным рабом он вряд ли станет.

Да и не нужен был Делейну раб, ему требовался тойве – сопровождающий для визитов к главе клана. Парню всего лишь придется быть рядом. В качестве телохранителя и согревателя постели Делейн его использовать не собирался.

– Джейми, оформи покупку, – Делейн обернулся к своему секретарю.

– Как скажете, господин, – кивнул тот, однако во взгляде читалось сомнение. Делейн вопросительно приподнял бровь.

– Если позволите, – негромко произнес секретарь, – для такого… сомнительного товара нужна хорошая скидка.

Делейн пожал плечами.

– Хорошо, действуй.

Ему было все-равно. Единственное, чего сейчас хотелось – это поскорее убраться из этого провонявшего страхом зала и остаться наконец одному.

Домой они возвращались втроем. На то, чтобы парню надели наручники, Делейн все же позволил себя уговорить, и теперь тому было чем заняться: забившись в угол кареты, несмотря на бесплодные попытки, он все-равно пытался избавиться от оков. А в перерывах прожигал злобным взглядом своего нового хозяина.

– Отмыть, одеть и накормить, – распорядился Делейн, едва они вошли в дом. – Я буду в кабинете.

И ушел, потому что видеть никого не хотелось.

На письменном столе по-прежнему лежал белый квадратик с золотым вензелем. Смахнув его в ящик стола, Делейн уселся в кресло и закрыл глаза.

С этого приглашения всё и началось – Джейми неделю изводил его разговорами о том, что уединение пора прервать. Что два года отсутствия – слишком большой срок для члена совета клана, если не критический. Что пора напомнить о себе. И в качестве последнего, самого весомого аргумента – что Валд вряд ли бы одобрил столь долгий траур по своей персоне.

И Делейн сдался. И даже согласился обзавестись новым тойве. Впрочем, выбора все-равно не было. Он бы предпочел, чтобы во время официальных визитов его сопровождал Джейми, но протокол не позволял – тойве должен быть человеком. Пришлось смириться. Хотя представить рядом с собой кого-то кроме Валда он до сих пор не мог и не хотел.

Глядя на квадраты солнечного света на полу кабинета, Делейн вспомнил, как точно также разглядывал их накануне совершеннолетия. В тот день, когда впервые узнал, зачем нужны тойве.

* * *

Отец вызвал его для разговора и объяснил, что любому оборотню мужского пола, не имеющему истинной пары, полагается замена – слуга, который будет защищать, помогать и удовлетворять потребности в сексе. Лишние щенки клану ни к чему, поэтому тойве должен быть обязательно мужского пола. И человеческого происхождения, поскольку оборотню марать себя подобным статусом не пристало. И что ему, Делейну, как сыну члена совета клана, будут предоставлены на выбор лучшие претенденты из человеческого рода. Случится это на следующий день после дня рождения.

Ошарашенный этой информацией, Делейн сразу же рассказал обо всем своему другу, сыну садовника. Тот почему-то не развеселился, а посмотрел на него странным взглядом и произнес: