Токеа и Белая Роза

— Сестра моя должна остаться среди бледнолицых, пока мико и его сын не вернутся за нею. Братья Эль Золя, верные каманчи, станут охранять каждый ее шаг.

— Неужто Токеа и Эль Золь уйдут без Розы? Отец, — она снова кинулась старику на шею, — не покидай свою дочь, возьми с собой Розу!

— Великий Дух дарует мико пропитание в пути. А Белая Роза останется у бледнолицых и будет ждать возвращения своего отца. Токеа известно то, что сердца бледнолицых бьются иначе, чем сердца краснокожих. В сердцах бледнолицых звенят доллары. Они считают каждый кусок, что съедает в их доме Роза. Моя дочь останется в доме торговца огненной водой, Токеа сполна заплатит ему за все.

В дверь постучали, и в комнату вошел хозяин гостиницы. Роза вышла вместе с ним, но несколько минут спустя воротилась, чем-то очень взволнованная.

— Отец, Роза должна остаться у бледнолицых? — снова спросила она.

— Дочь моя знает, сколь дорога она сердцу мико. Но она не может идти той тропой, по которой он уходит.

— Тогда Роза вернется к тем, кто приютил ее тут. Она не должна оставаться в доме торговца огненной водой, одна среди мужчин.

— Дочь моя мудра, — согласился старик. — Великий Дух бледнолицых живет в ее сердце. Белая Роза будет следовать его голосу, она не забудет своего старого отца.

— Пусть Великий Дух сопутствует тебе в пути, отец, — прошептала девушка. — Ты один остался у бедной Розы после гибели Канонды. Роза станет молить Великого Духа, чтобы он убрал колючки с твоей тропы.

Она обняла его, и старый вождь прижался лбом к ее лбу. Затем он возложил обе руки ей на голову и произнес:

— Пусть хранит тебя Великий Дух, дочь моя.

Эль Золь стоял подле них в почтительном молчании. Потом он подошел к девушке, прижал ее руку к своей груди, поглядел ей прямо в глаза и отвернулся.

Роза удивленно вскинула на него взор, а потом быстро вышла из комнаты.

35

Когда Роза вновь переступила порог дома Паркеров, лицо ее было серьезным, почти торжественным. Перемена, произошедшая в девушке, не ускользнула от внимания миссис Паркер, ее заметили даже весьма недалекие племянницы. Впрочем, ее ни о чем не стали расспрашивать. Лишь на следующее утро, когда гости уехали, миссис Паркер взяла девушку за руку, испытующе поглядела на нее и заговорила ласковым, но строгим тоном:

— Дорогая мисс Роза, вчера вечером вы очень огорчили всех нас.

— Роза причинила вам огорчения?

— И вы еще спрашиваете? Никому не сказав ни слова, вы убежали из дома, помчались к этим дикарям…

— Дорогая матушка, прошу тебя, не называй их дикарями. Это добрые, благородные люди. Бледнолицые очень дурно поступили с ними.

— Мисс Роза, — возразила полковница, — когда-нибудь вы все поймете. А пока не судите столь строго и поверьте мне, что тяжкая доля, выпавшая этим людям, не столь уж незаслуженна ими. Судьба человека в его собственных руках. Ваша тоже. И посему прошу вас помнить, что молодой девушке не следует губить свою репутацию, убегать поздно вечером из дома, чтобы навестить дикаря.

— Роза должна была пойти к своему отцу.

— Отец?! — вскричала миссис Паркер. — Вы называете отцом дикаря-индейца?

— Роза всегда будет звать его отцом. Мико — отец Канонды. И Роза никогда не покинет его, — тихо, но очень решительно проговорила девушка.

— Вы хотите вернуться к индейцам? — спросила полковница с таким ужасом в голосе, словно об этом неожиданном решении ей объявила вдруг собственная дочь. — К краснокожим? Вы готовы оставить наш дом, навсегда отказаться от жизни в цивилизованном обществе? Я просто не верю своим ушам! — Она изумленно уставилась на Розу. — Мисс Роза, нет ничего более позорного для белой девушки, нежели по доброй воле уйти к индейцам!

— Роза очень несчастна. Ты говоришь, что белой девушке позорно уйти к дикарям. А куда еще податься бедной Розе? Здесь она никому не нужна. Роза бедна, у нее нет золота. Взывая к милосердию, вы готовы предложить ее любому, как торговец предлагает всем огненную воду. В душе у меня звучит некий голос, он никогда не сбивал меня с верного пути. Голос этот велит мне следовать за мико. Ибо здесь, среди бледнолицых, Роза всегда будет жалка и одинока. Когда мико решил отправиться в селения бледнолицых, душа моя возликовала и я пожелала пойти вместе с ним. И Роза пришла к бледнолицым. Но здесь она всем чужая. В детстве Роза жила в хижине бледнолицего торговца, ее кормили и поили, ибо мико за все платил шкурами зверей. Но Роза и тогда была им чужой. А теперь она чужая вам всем. Лишь в вигваме мико Розу любили, она была дочерью вождя. О, молю вас, — не в силах более сдерживать переполнявшие ее чувства воскликнула девушка, — не будьте же столь жестоки! Не лишайте Розу счастья называть мико отцом. Роза никогда не знала своего родного отца. Роза никогда не прижималась к груди матери. Не лишайте Розу последней радости, ибо более она у вас ничего не просит!

Миссис Паркер растроганно поглядела на девушку.

— Дорогое дитя! — воскликнула она. — Я готова стать тебе матерью и наставницей. Отныне ты будешь мне дочерью. Ведь твой мико сбежал и, быть может, никогда не вернется сюда.

— Мико вернется! Он вернется за своей дочерью.