Токеа и Белая Роза

— Сам не пойму, что нужно от меня этому юноше. Впрочем, мои офицеры ведут себя не менее удивительно. — Он иронически улыбнулся. — Подумать только, капитан Майк Брум соблаговолил вчера пригласить англичанина на обед, во время которого представил его неким важным персонам, а те великодушно открыли для него свои кошельки.

— Ну, эту загадку я, пожалуй, могу разгадать, — сказала полковница. Насколько мне известно, брат нашего управляющего, лейтенант Коупленд сообщил своему отцу о результатах последнего допроса.

— Что ж, теперь мне все ясно. Всемогущий сквайр раскрыл англичанину свои объятия, и теперь ему покровительствуют все граждане славного Опелоузаса.

— Доверие народа многого стоит, — вздохнув, сказала полковница.

С губ капитана уже был готов сорваться язвительный ответ, но тут вошел ординарец и протянул ему запечатанный сургучом пакет. Вслед за тем дверь снова отворилась, и в гостиную впорхнули три юные девушки в сопровождении пожилого солидного господина.

34

— А вот и мы, — тяжело дыша, проговорил мистер Баудит, тучный мужчина с багровым носом и крошечными серыми глазами, кои, без сомнения, впервые взглянули на этот мир где-нибудь в Коннектикуте или Массачусетсе. — Разве вы не слыхали, как подошел пароход? Мы прибыли несколько минут назад.

— Как мило, дядюшка, что вы не забываете родственников и решили провести с нами рождественский вечер, — сказала Вирджиния. — Мы уже целую неделю сидим тут в заточении, точно восточные принцессы.

— Сами виноваты, — возразил дядюшка, отирая пот со лба. — Отчего вы не поехали с нами? Нам не сиделось дома, вот мы и сели на пароход и поплыли на юг. Впрочем, теперь мы рады, что убрались оттуда подобру-поздорову.

— Рады? — воскликнула одна из мисс Баудит. — Ах, папа, как вы можете говорить такое? Мы вовсе не хотели уезжать оттуда, это вы вдруг испугались.

— Да, представьте себе, любезнейшая невестка, эти глупые девицы умоляли меня остаться там. Ах, дорогая невестка! Видели бы вы, какая это чудовищная картина! Сердце у меня готово было разорваться от горя — никто не заключает сделок, ни одного купца, никакой торговли!

— Зато было много вечеринок с танцами! — снова воскликнула одна из девушек.

— Полагаю, мисс Джорджиана, там теперь царит весьма свободный тон? спросила полковница.

— Очень свободный, дорогая тетушка! Не осталось и следа былой чопорности.

— Да, это весьма прискорбно, — заметила миссис Паркер.

— Вот так-то, юные дамы! — сказал мистер Баудит. — О господи, кругом одни палатки, люди маршируют, бьют в барабаны и трубят в трубы. Все забито повозками с амуницией и продовольствием. Ополченцы и негры, офицеры и рядовые, матросы и генералы — все вперемешку. Пришлось пешком добираться до парохода. Но это еще не все, милейшая миссис Паркер! — воскликнул он, снова вытирая лоб. — На реке ни одного корабля, брига или даже самой плохонькой шхуны. А убытки должны нести мы, и конца краю этому не видать. Если так протянется еще полгода, мы просто пойдем по миру, — с пафосом продолжал он описывать свои бедствия. — А мой хлопок! Я переправил туда две тысячи тюков, урожай трех последних лет. И что происходит? Главнокомандующий, который мне ни сват, ни брат, отдает приказ реквизировать пятьсот тюков, даже не поставив меня об этом в известность. Пятьсот тюков! Первоклассный хлопок! Тридцать тысяч долларов! Может, генерал принял эти тюки за бревна, что плывут по Миссисипи?

— Ну, теперь мне все ясно, — сказала миссис Паркер. — Вы отправились на юг, чтобы вырвать из лап генерала свой хлопок? Могли бы и не трудиться. Мы тоже выдали пятьсот тюков. Их оценили, и все потери будут возмещены.

— А если в них угодит несколько ядер, они станут еще тяжелее, насмешливо утешил плантатора капитан Перси, дочитавший депешу.

— Мог не трудиться? — возмущенно воскликнул мистер Баудит. Возместят убытки? А я заявляю вам, что это неслыханное нарушение прав частной собственности. Разве он не мог сначала испросить моего согласия?

— А заодно попросить неприятеля подождать до тех пор, пока мистер Баудит соизволит дать согласие, — язвительно добавил капитан Перси.

— Ну, я этого так не оставлю! — заверил плантатор. — Виданное ли дело, какой-то мелкий делец из Нешвилла, у которого при всем его генеральстве не сыщется и ста пятидесяти тюков хлопка, имеет наглость указывать мне на дверь! Мы добирались туда часа три, десятки раз рисковали своей головой, и вот, когда я наконец вхожу в штаб-квартиру, он приказывает передать, что у него, мол, нет времени для беседы со мной.

— Да, генерал вел себя очень неучтиво, дорогая, дорогая тетушка, хором воскликнули три юные девицы.

Мистер Баудит, принадлежавший к той весьма распространенной породе людей, которые предпочли бы поставить во главе государства персидского шаха, нежели потерять хоть один процент акций или тюк хлопка, очень разволновался, повествуя о своих бедах. Появление слуги с чаем ненадолго прервало его горькие сетования, но едва только тот удалился, плантатор вновь заговорил с тем же пылом: