Токей Ито

Вождь снова поднялся. Он взялся было за ружье, но ему сказали, что Шунктокеча израсходовал последние патроны. Не говоря ни слова, он взял лук со стрелами и направился с Четанзапой вверх по склону, чтобы оценить обстановку.

В удрученном молчании прошел наступивший день. Мутная вода, голубое небо, зеленеющие луга… Паслись мустанги… Женщины словно окаменели, они ждали. Когда наступил вечер, Уинона подошла к Грозовой Тучке, дала ей сверточек мяса и попросила с наступлением темноты отправиться вверх по течению к обрыву и отнести мясо Хитрому Бобру.

Дождавшись заката, Грозовая Тучка побежала к убежищу дяди. Бобер приветливо встретил девочку, втащил ее к себе.

— Что ты принесла мне? Кусок старой лошади?

В этой шутке девочка почувствовала грусть и поняла, что дяде сейчас совсем не до еды. Бобер развернул сверток, понюхал мясо, снова завернул его, сунул в уголок и присыпал землей.

— До прихода Шунктокечи, — пояснил он.

Грозовая Тучка могла бы теперь, собственно, и уйти, но ей хотелось побыть еще с дядей, услышать от него еще хоть слово.

— Ну, что скажешь? — спросил Бобер, продолжая вести наблюдение сквозь бойницу, проделанную им в земле.

— Я знаю, что уайтчичуны больше не стреляют, и что Гром Гор был у них и вел с ними переговоры, и что Токей Ито…

— Оружие будет молчать до завтрашнего вечера, — сказал Бобер, не отрываясь от бойницы. — Если мы к этому времени не выдадим Токей Ито Рэду Фоксу, уайтчичуны снова начнут стрелять.

— Но вы же не предадите вождя! — решительно сказала девочка.

— Нет, — ив голосе Бобра прозвучало что-то такое, что немного успокоило девочку.

— Дай же мне посмотреть, — попросила она.

Дядя пропустил ее вперед. Ему пришлось совсем согнуться, а Грозовая Тучка встала на цыпочки. На юге она разглядела пасущихся коней: всадники, видимо, лежали в траве.

— Но ведь их так много, — заметила девочка. — И они все время были так близко от нас?

Лошади, освещенные луной, казались девочке близко, хотя на самом деле они были еле различимы.

— Нет, они не были так близко. Но во время перемирия эти койоты осмелели и заметно придвинулись.

— Да, — произнесла Грозовая Тучка, — нам остается одно — бороться. И если мы не сможем победить — лучше умереть. Я девочка, но и я не боюсь: Мальчики Медведицы уже на той стороне.

— Это хорошо.

Грозовая Тучка выкарабкалась из ямки и побежала в лагерь.

Миновала и эта ночь. Наступил последний день перемирия. Около полудня, когда лошади перестали пастись, в лагере появился Бобер. Казалось, он хромал теперь еще сильнее. Он направился к мустангам. Гнедой, на котором он обычно ездил, поднялся на дыбы, увидев хозяина. Бобер прижался к коню, потрепал его черную гриву. Он ждал.

И, хотя как будто ничего и не случилось, неуловимая тревога распространилась по лагерю. Хавандшита замолк и, не отрываясь, смотрел на вершину, где в траве прятались воины дозора. Там вдруг показался Четанзапа, а сбоку, из долины, — Шунктокеча. Он не спешил, и в выражении его лица и в осанке была какая-то растерянность, не позволявшая задавать ему вопросов.

И кажется, задрожал, словно в лихорадке, сам воздух, когда наконец показался Токей Ито и Гром Гор. Их обнаженные грудь и спина были выкрашены красной краской — цветом крови. Цвет крови у индейцев был символом жизненных сил, которые преодолевают смерть. В бою воины прежде всего и нуждались в этой жизненной силе, поэтому обычай окрашивать тело в красный цвет был распространен среди многих племен.

Вожди подошли к старому жрецу. Четанзапа, Шунктокеча и Бобер были уже рядом с ним. Токей Ито спокойно начал говорить.

— Я созвал вас, — донеслись до женщин его слова, — чтобы сообщить, что я принял решение. Как вы знаете, перемирие продлится до заката солнца. Потом таинственное железо уайтчичунов снова заговорит, если Токей Ито, сын Матотаупы, не сдастся Рэду Фоксу. — Вождь сделал небольшую паузу. — Я известил его, что хочу говорить с ним. Если Рэд Фокс согласен, он должен был сообщить мне об этом в течение часа. Его посыльный был тут.

— Лучше бы он и не появлялся, — сказал Четанзапа. Вождь как будто бы не слышал этих слов.

— Рэд Фокс подъедет с юга к подножию высоты, как только увидит, что я направляюсь туда. Я хочу выслушать его и дать ему ответ. Вы будете меня сопровождать.

Слова вождя звучали так, будто бы он говорил о каких-то совершенно посторонних делах. Но закончил он тоном, не допускающим никаких возражений. Воцарилось молчание. И молчание это не означало согласия. Глаза Четанзапы сверкнули, но вождь жестом предварил его.

— Вы будете сопровождать меня и выслушаете, что будет сказано. Такой мой приказ.

Никто не ответил. Токей Ито почтительно поклонился Хавандшите и сопровождаемый Громом Гор пошел склоном холма к табуну. Четанзапа, Шунктокеча и Чапа не сразу тронулись с места.

Вожди прошли к лежащим наготове лодкам, направились мимо женщин и детей. Грозовая Тучка потупила взор, она увидела перед собой ноги вождя в мокасинах, вышитых Унчидой. Шаги его замедлились. Вождь остановился около девочки.

— Грозовая Тучка боится? — спросил он.