Токийская головоломка

Силы были на исходе, но я достал мелок из стола под книжными полками и нарисовал на стенах и полу вокруг дивана двенадцать знаков зодиака. В «Токийском Зодиаке» говорилось, что далее нужно сварить в котле немного мяса жабы и ящерицы, но поскольку идти на улицу и собирать их я бы уже не смог, то нарисовал и их фигурки. Однако этого мне показалось недостаточно, поэтому я отрезал немного плоти от тел Каори и Катори, кинул ее в кастрюлю с водой и поставил на газовую плиту.

Теперь мое тело окончательно обессилело. Я повалился на кровать лицом в подушку и начал зачитывать воскрешающее заклинание из «Токийского Зодиака».

О инфернальная, земная и божественная Бомбо, приди!
Божество, бродящее в ночи, где сходятся все пути.
Враг света, друг и помощник мрака,
Кому по душе песий вой и алая кровь,
Кто крадется средь мертвецов во прахе надгробий,
Жаждущее крови, несущее ужас смертным.
Горго, Мормо, тысячеликая Луна,
Явись, о всемилостивейшая, к нашему жертвеннику.

Затем я снова произнес его с самого начала. Раз сто его повторил. Я мог читать его сколько угодно, ведь знал эти слова наизусть. Тем временем на плиту пролился кипяток. Но я поставил кастрюлю на медленный огонь, так что все было в порядке. Ее содержимое могло вариться хоть до бесконечности.

Раз за разом повторяя заклинание, я начал терять сознание. Голова шла кругом. Меня несло в неизвестность.

* * *

Однако когда я открыл глаза, то ничего не изменилось. Комнату наполнял мерзкий запах. На диване сбоку лежали лишь окоченевшие половины тел Каори и Катори.

Эпилог

– Сейчас сделаем вам карту. Повторите, как вас зовут? – спросил молодой врач.

– Такако Нобэ.

Ее лицо не пострадало, так что говорить ей было несложно.

– Дата рождения?

– Третье октября шестьдесят четвертого года.

– Спасибо, записал. – С этими словами врач вышел.

Солнечные лучи за окном одиночной палаты в больнице Тигасаки становились все ярче.

– Перелом таза. Лобковая кость сдавила родовые пути. Больше я не смогу иметь детей, – сказала Такако Нобэ сидевшему возле нее Тоте Мисаки. – Настоящая небесная кара. Мужчины меня долго не интересовали. Понятное дело, тогда я бы не стала заводить детей. А теперь, когда мне уже не суждено стать матерью, я в каком-то смысле перестала быть женщиной. Грустно все-таки…

Тота медленно приблизился к Такако и поцеловал ее в губы.

– Меня тоже долго не интересовали женщины. Но ты даже не представляешь, что со мной было бы, если бы ты погибла. Я люблю тебя.

– Ты тоже особенный. Совсем не такой, как те агрессивные, примитивные, похотливые мужчины. Но мое тело искалечено. Теперь я не женщина и не мужчина.

– Так же и со мной. Попав в руки мужчины вроде Катори, легко столкнуться с изнасилованием. И никак за себя не постоишь.

– Какой же мразью надо быть, чтобы сделать такое с тобой.

– Некоторые просто не знают иного способа сблизиться с людьми. – Тота положил голову на подушку Такако.

– Да… – сказала она, словно резко что-то поняла. – Возможно, я тоже такая.

Она вспомнила про происходившее между ней и Михо Фунаэ в старшей школе и тот случай с Томико Мацумурой.

«Какой же самоуверенной я была. Не думала о чувствах других людей. Считала всех женщин похотливыми животными», – подумала она про себя.

Наверное, высшие силы наказали ее и за эти поступки. Пользуясь физической неудовлетворенностью тех женщин, она обводила их вокруг пальца и потешалась над ними. Надеялась таким образом удовлетворить свои сексуальные желания. Но ничего подобного с ней не происходило. Ее переполняли презрение и зависть, когда они испытывали оргазм. Ни ее тело, ни душа никогда не переживали такого экстаза.

Она даже не думала, что ей хочется ощутить то же самое. Только не с очередным непорядочным, развращенным мужчиной. А ведь в школе ее результаты были ничуть не хуже, чем у мальчишек. Но, однажды полюбив мужчину, она поняла, насколько это чувство восхищает ее.

А затем она попала в автокатастрофу.

– Ты красивая. Настоящее чудо, – прошептал Тота, неотрывно смотря на устремленный вверх профиль Такако.

– Какой же ты славный, Тота-сан.

– Правда?

– Это ты красивый!

– Я? – рассмеялся Тота.

– Да, именно ты. В этом грязном мире ты сумел сохранить чистоту. Это ты настоящее чудо.

– Ничего такого во мне нет. Так что…

– Так что?.. – превозмогая тяжкую боль, Такако повернула голову к Тоте.

– Так что вряд ли я мог бы в чем-то запятнаться. Интересно, сколько мы еще так продержимся? Однажды все вскроется, и тогда о мирной жизни можно забыть. Когда я представляю себе это, то мысленно благодарю тебя за время, проведенное вместе.

– Погоди, отодвинься-ка немного, – сказала Такако, покраснев.

– Что такое?

– Волосы неприятно пахнут. Сколько дней я уже не мылась! Мне неловко.

– Совсем нет! Ничего такого!

– Какой ты учтивый!