Токийские легенды (Tokyo kitanshu)

– Два месяца я слушала ваши рассказы, и постепенно разные вещи стали для меня очевидными. Словно рассеялась дымка,- сказала Тэцуко Сакаки.- Я подумала, что здесь, пожалуй, замешано нечто, привыкшее красть имена. И это нечто все еще скрывается где-то поблизости. А городские подземелья – их рамки, естественно, ограниченны. В пределах метро… или канализации. Пожалуй, больше негде. Вот я и попробовала обратиться к мужу: «Мне кажется, в окрестной канализации поселилось существо, но не человек. Ты не мог бы это проверить?» И попала в яблочко! Нашли эту обезьяну.

Мидзуки растерялась.

– Но все же… как вы догадались обо всем этом с одних моих слов?

– Мне как близкому человеку говорить так нескромно, но у моей жены есть некая способность, отсутствующая у обычных людей,- самодовольно произнес начальник отдела.- Мы женаты уже около двадцати двух лет, и мне часто приходилось видеть такие вот непостижимые вещи. Именно поэтому я так рьяно добивался открытия в мэрии кабинета психологической консультации. Я был уверен: стоит лишь создать место, где она могла бы проявлять свои способности, и они, эти способности, непременно пригодятся жителям района Синагава. Однако хорошо, что удалось разобраться с похищением имени. Действительно хорошо. У меня от сердца отлегло.

– Что же будет дальше с обезьяной? – спросила Мидзуки.

– Оставлять в живых смысла нет,- равнодушно произнес Сакурада.- Дурные привычки неискоренимы. Что бы он ни говорил, непременно опять где-нибудь станет творить похожее зло. Давайте пустим в расход. Думаю, так будет лучше. Вколем ему в вену концентрированный яд, и макаку сразу конец.

– Но-но,- возразил его начальник.- Какова бы ни была причина, узнают, что убили животное,- непременно откуда-нибудь поступит жалоба, возникнут проблемы. Помнишь, недавно ликвидировали пойманных ворон. Так какая поднялась суматоха. Желательно избегать таких трений.

– Прошу вас, не убивайте меня,- понурив голову, взмолился связанный макак.- Я не совершаю зла. Действительно, я делал непозволительные вещи. Я это очень хорошо осознаю. Я доставляю людям хлопоты. Однако не сочтите за софистику, здесь есть и положительные стороны.

– И в чем же, позвольте узнать, положительная сторона у кражи людских имен? – строго спросил начальник отдела Сакаки.

– Скажу. Я действительно краду имена людей. Но вместе с тем я отчасти уношу с собой негативные факторы, что этим именам сопутствуют. Возможно, это хвастовство. Однако, если бы мне тогда удалось похитить имя Юко Мацунака, пусть вероятность и крайне невелика, Юко Мацунака, возможно, не лишила бы себя жизни.

– Это еще почему? – спросила Мидзуки.

– Если бы мне тогда удалось похитить ее имя, вместе с ним я, скорее всего, отчасти принял бы на себя тот мрак, что поселился в ее душе. Думаю, вместе с именем я смог бы унести в подземный мир и его тоже,- сказал макак.

– Складно заливаешь,- сказал Сакурада,- но меня не проведешь. Еще бы – жить захочешь, еще не так зашевелишь своими обезьяньими мозгами. Вот и отпирается.

– А может, и нет. Пожалуй, в его словах есть доля истины,- сказала Тэцуко Сакаки после продолжительного раздумья. Она стояла, скрестив на груди руки. Затем, повернувшись к обезьяне, спросила: – Выходит, похищая имя, вместе со всем хорошим ты перенимаешь и все плохое, что в нем сокрыто?

– Да,- ответил макак,- выбирать не приходится. Окажется внутри зло, мы, обезьяны, принимаем его на себя. Принимаем все целиком. Прошу вас, не убивайте меня. Я никчемная обезьяна с дурными привычками, но нельзя сказать, что они по-своему не идут вам на пользу.

– И что же плохого было в моем имени? – поинтересовалась Мидзуки.

– Мне бы не хотелось говорить об этом при вас,- ответил макак.

– Говори, чего уж,- стояла на своем Мидзуки.- Скажешь все как есть – тогда я тебя прощу. Попрошу за тебя у присутствующих здесь господ, чтобы они тебя ради меня простили.

– Что, правда?

– Вы простите этого макака, если он все честно мне расскажет? – обратилась Мидзуки к начальнику отдела Сакаки.- Похоже, он не злодей. К тому же поплатился за свое. Сделайте ему последнее внушение и отвезите куда-нибудь в горы Такао, а там отпустите на все четыре стороны. Тогда он больше плохих дел и не наделает. Как считаете?

– Если вы не против, я не возражаю,- сказал начальник отдела Сакаки. Затем рявкнул обезьяне: – Дай слово, что в Токио больше ни ногой?

– Даю, начальник. В Токио я никогда не вернусь. И хлопот вам впредь не доставлю. По канализации слоняться больше не буду. Я ведь уже не молод. Похоже, это хороший шанс изменить жизнь,- пообещал макак с покорностью на морде.

– На всякий случай поставим ему на хвост клеймо – для быстрого распознавания,- предложил Сакурада.- Сдается мне, где-то у нас был клейматор для строительных работ с эмблемой района Синагава.

– Только не это,- со слезами взмолился макак.- Увидят сородичи у меня на хвосте странные знаки, напугаются и не примут в стаю. Я вам все честно расскажу, без утайки, только умоляю – не надо клейма.