Токсичные тени

Было холодно и скользко. Когда он проглотил это обратно, оно толстым слоем угодило ему в живот, как дрожащий комок свернувшейся слизи. Он не может быть переварен, не может просто исчезнуть. Он висел там, разводя щупальца тошноты и вызывая сильнейшую рвоту.

Это был ужас. Да, ужас настолько абсолютен, что физически проявился.

Он задавался вопросом, как долго сможет человек жить на такой диете, вызывающей этот постоянный ужас? Как долго до того, как это приведёт к сердечному приступу или инсульту?

Он крепко сжал тридцать восьмой калибр в кулаке и подошёл к двери кабинки.

Свет в ванной комнате гудел над головой, как будто люминесцентные лампы были полны ос. По спине побежала струйка пота. Каждый раз, когда ему казалось, что он больше не знает страха, никаких трепетных предчувствий, этот город бросал в него что-то новое. Его меню ужасного безумия было неисчерпаемым.

Он остановился в нескольких футах от двери кабинки.

Достаточно далеко, чтобы тот, кто был там, не смог бы открыть дверь и прыгнуть на него. Он стоял там, гадая, что ему делать - убираться к чёрту или смотреть этому в лицо и убить его, если оно действительно нуждается в убийстве.

Он обошёл дверь и оказался вне досягаемости.

С влажными от пота ладонями он потянулся к защёлке двери.

Он тут же решил, что, если дверь заперта изнутри, он не станет заморачиваться с ней. Ни за что, чёрт возьми, он не полезет ни под дверь, ни над дверью.

Чертовски опасно.

И так было достаточно плохо.

Он прекрасно чувствовал запах владельца этих туфель. Пахло так, как будто он просто насрал в штаны. Но там был и другой запах - резкая, затяжная вонь, от которой плоть Лу напряглась. Выпучив глаза, сцепив зубы, он взялся за защёлку и слегка потянул за неё.

Незапертая дверь бесшумно распахнулась.

На унитазе сидел мужчина, его глаза были остекленевшими, как у мёртвой рыбы на отравленном пляже, и смотрели в пустоту. На нём была тёмно-синяя полицейская форма со значком на месте. В руках он сжимал дробовик, дуло воткнулось ему под горло. За его головой было большое пятно тёмного липкого материала.

Лу потянулся, чтобы прикоснуться к нему, его мозг кричал:

Он это сделает? Он это сделает? Он...

Он коснулся руки мужчины.

Та была твёрдой и непоколебимой.

Мёртвый, да, конечно.

Лу вздохнул, позволяя некоторой части ужаса покинуть его, как будто кто-то выдернул сливную пробку где-то в его душе. Он утих.

Он ткнул копа пальцем в плечо.

Дробовик и руки, которые его держали, соскользнули на несколько дюймов, и его лицо сразу упало. Не только его лицо, но и вся передняя часть его головы соскользнула, как лёд с крыши, и приземлилась ему на колени с мокрым, кровавым шлепком, несколькими фунтами сырого гамбургера.

Лу развернулся, стиснув зубы, его живот содрогнулся от рвотных позывов.

Конечно, он снёс себе голову. Нечего было бояться.

У этого копа были яйца. Когда то, что захватило этот город, поселилось и в нём, он покончил с собой. Для этого требовалось мужество и дальновидность. Ибо даже смерть была лучше, чем стать животным, подобным тому, что бродит по улицам.

Лу почти представлял, как он входит сюда, возможно, даже спокойно, с инфекцией, терзающей его мозг. Садится в туалете и делает то, что, как он знал, нужно сделать.

Да, этот парень - на его бэйдже было написано "ФРЭНК КОНВЕРС" - был силён.

Слабые были снаружи.

Лу закрыл дверь кабинки, оказывая Конверсу единственное уважение и уединение, возможное в этом запутанном первобытном мире, который много лет назад назывался Кат-Ривер. Он пробормотал какую-то полузапоминающую молитву из своего детства и вышел из уборной.

На станции он нашёл другой выход со стороны комнаты предварительного заключения.

Никакой двери, только коридор. Но там было темно, ужасно, невыносимо. Как вход в пещеру какого-то прожорливого зверя. Такая темнота... как будто кто-то повесил одеяло по ту сторону дверного проёма. Он кровоточил в комнате предварительного заключения, щупальца страха ползли в полуночной тьме.

К чёрту это.

Лу пошёл дальше, прямо вдоль стены. Сразу нашёл выключатель, включил.

Он подумал, что это что-то вроде дежурной комнаты.

Ещё столы, доска объявлений, шкафчики у стены. Ничего страшного, только его возбуждённое воображение на этот раз создавало монстров прямо с пустого места.

Но если он не имел права так думать, то кто?

Им, конечно, было где спрятаться: под столами, за шкафами. Всегда были места. Но к тому моменту его восприятие стало сверхъестественно острым. Инструмент инстинкта возродился в разрушенном мире компьютеров и биотехнологий.

Нет, это место было безопасным.

Он быстро осмотрелся, надеясь на что-нибудь, что угодно, что могло бы дать ему ключ к разгадке этого шоу ужасов и того, как это произошло. Но ничего не было. Список служебных обязанностей на доске объявлений. Тут и там обрывки бумаги с номерами телефонов или номерными знаками, адресами владельцев, описаниями машин.

Нет, здесь нет ответов. Только ещё вопросы.