Токсичный ручей

— Так нечестно, вы, лживые ублюдочные сучьи морды, — кричу я, нащупывая дверную ручку следующей комнаты, но когда я широко распахиваю дверь, там кромешная тьма.

Ничего. Черт.

Спотыкаясь в темноте, я спешу к следующей двери, слышу их приближающиеся шаги, и мое сердце подскакивает к горлу.

— Включи, блядь, свет обратно, — рычу я, но все, что я слышу, это хихиканье в ответ. Распахивая следующую дверь, я останавливаюсь, когда понимаю, что это спальня.

Щурясь, пока сердце колотится в груди, я пытаюсь разглядеть комнату. Я вижу очертания мебели, но не думаю, что вижу кровать. Делая шаг назад, я натыкаюсь прямо на чью — то грудь, и прежде чем успеваю рвануться вперед вне пределов их досягаемости, руки обхватывают меня за талию, прижимая к себе.

— Отпусти меня, блядь, на землю. Ты выключил свет, и это было даже близко не гребаное преимущество. Ты играешь нечестно, — выкрикиваю я, размахивая ногами и руками, пытаясь вырваться из их хватки.

Тот, кто держит меня в плену, хихикает мне в ухо, но так тихо, что я не могу понять, кто из придурков это. От этого у меня по спине пробегает дрожь, когда я чувствую, как его руки обнимают меня крепче.

— Я сказала. Отпусти. Меня. На землю, — рычу я, прижимаясь к нему, поскольку он ничего не говорит в ответ. Подожди, он что… — Ты что, блядь, только что понюхал мои волосы? Урод, отвали.

Отбрасывая локоть назад, я бью его в живот, заставляя его замычать. — Черт, Шарик, я уже начал думать, что я твой любимчик, — бормочет Тобиас, его губы касаются раковины моего уха, и я замираю.

Внезапно в другом конце комнаты загорается тусклый свет, когда в телефоне Ксавье звучит сигнал тревоги, и я вижу, как Ксавье прижимает палец к губам, призывая меня к тишине.

Что, черт возьми, происходит?

— Какого черта твоя мама здесь делает, Ксан? — тихо бормочет Хантер, тоже поглядывая на свой телефон, когда подходит и встает сбоку от нас, и я понимаю, что все еще позволяю Тобиасу обнимать меня.

— Отпусти меня, — шепчу я, но даже это кажется Ксавьеру слишком громким, когда он бросается ко мне, зажимая меня между собой и Тобиасом.

— Если ты хоть немного ценишь свою жизнь, то заткнись нахуй. — Его слова пропитаны ядом, и я не могу сказать, направлен ли этот тон на меня или на ситуацию, но на этот раз я слушаю и держу рот на замке.

Звук захлопывающейся вдалеке двери сопровождается стуком каблуков по первому этажу.

— Почему, черт возьми, не включается свет? — Раздается жалобный женский голос, и Ксавьер быстро достает свой телефон из кармана и нажимает несколько кнопок, не двигаясь с того места, где он стоит передо мной, и в следующий момент за пределами комнаты загорается свет. Она кажется знакомой, но я не могу вспомнить, кто это.

— Ксавье, должно быть, снова заигрался с охраной, не напрягайся так сильно, любовь моя, — отвечает ей мужчина, пока я напрягаюсь, чтобы услышать, как они поднимаются по лестнице.

— Он не должен ни во что вмешиваться, Рез. Мы и так даем ему слишком много гребаной свободы.

— Давай просто возьмем то, что ты хотела захватить, а потом сможем пойти домой, хорошо? — успокаивает мужчина, и теперь они звучат гораздо ближе.

Ксавьер одними губами просит Хантера закрыть дверь, и он делает это незаметно для его огромных размеров, потому что я не слышу ни единого звука.

Пара продолжает что-то бормотать, но из-за закрытой двери я больше не слышу, о чем они говорят. Мои глаза, наконец, осматривают комнату вокруг меня, пока я пытаюсь сохранять спокойствие.

Покрывало темно-синего цвета идеально ложится на огромную кровать гигантских размеров, справа находится гардеробная и доступ в ванную комнату, в то время как здесь почти ничего больше нет. Если бы на стене слева от меня не было фотографий, я бы ни за что не поверила, что здесь кто-то спал.

Именно тогда я замечаю свой телефон, лежащий в центре кровати. Это комната Хантера?

— Мне нужен мой телефон, — бормочу я, кивая в сторону кровати, но Тобиас не отпускает меня, и Ксавье продолжает пялиться на свой телефон. Я замечаю Хантера у окна, игнорирующего нас всех, и моя кровь начинает закипать. — Кто-нибудь, передайте мне мой телефон прямо сейчас, или я, блядь, начну орать, — рявкаю я, и это, наконец, заставляет Ксавьера поднять голову от телефона.

Подняв руку к моему подбородку, он удерживает меня на месте, когда наклоняется. Что бы он ни собирался сказать, Тобиас прерывает его, кладя ладонь на лицо Ксавье. Сила, которой он обладает, удивляет меня, когда он продолжает обнимать меня только одной рукой.

— Я поймал ее, я получу свои семь минут на небесах, — бормочет Тобиас, прежде чем снова опустить руку мне на талию. Его пальцы скользят по моему животу, и ощущение его кожи на моей напоминает мне, что ранее я расстегнула его куртку, выставив напоказ свою крошечную майку и короткие шорты.

Пытаюсь застегнуть куртку, но руки Ксавье останавливают меня, он широко распахивает куртку и оглядывает меня. Я чувствую, как его глаза скользят по каждому дюйму моей кожи, точно так же, как той ночью, и я отказываюсь стесняться своего тела.