Токсикоз для вурдалака (СИ)

тут ищут! Эта блондинка Димкина приезжала, вопила, на чём свет стоит.

- Плевать мне на неё, - отмахнулась я, - какие-нибудь новости от Макса есть?

- Ох, Викуля, не хочется мне тебе этого говорить, - вздохнула Анфиса Сергеевна, - мне ты нравишься, другой невестки я бы не хотела... Макс час назад уехал с этой курицей, а я сижу в прострации.

- Он что, собрался на ней жениться? – обморочным голосом спросила я.

- Похоже на то, - пролепетала свекровь, - Вика, прошу, сделай хоть что-нибудь. Этой дурынде я точно пироги с вишней печь не буду, как это делала для тебя. Ты – это отдельная статья. А эта мерзавка разрушила вашу с Максом семью.

Вот тут мне стало так хреново, что хоть волком вой.

А Макс! Макс! Почему тогда он всё время говорил, что я лучшая во вселенной!?

Попрощавшись с Анфисой Сергеевной, я швырнула трубку на рычаг, а сама уставилась, не мигая, в одну точку.

Внезапно на место отчаянья во мне появилась злость. Вот негодяи! Решили сделать мне больно? Хорошо, собственники вы мои дорогие! Тогда я сделаю больно вам!

Меня ветром смело с кровати.

Я опрометью кинулась в ванную, приняла лёгкий душ, высушила волосы феном, тщательно расчесала их, а потом раскрыла шкаф. Прямо на голое тело надела короткий сексуальный халатик из красного шёлка. Красные лодочки на высокой шпильке, и, взглянув на своё отражение, вышла из своей спальни.

Из-под двери Стефана были видны полоски света, я постучала, и, когда он открыл дверь, без лишних слов поцеловала его.

Руки Стефана скользнули по моей фигуре, он вдруг отстранился.

- Ты что, без белья? – протянул он.

- Вообще без ничего, - вкрадчиво прошептала я, - и чего же ты медлишь?

Да, медлить он не стал, взял инициативу в свои руки, и уснули мы только на рассвете. Что ж, видимо, этому было

суждено случиться.

Я проснулась от умопомрачительного запаха роз.

Вся кровать была усыпана лепестками, на подушке лежал букет алых роз, шипы срезаны, а рядом бархатная коробочка.

В коробочке оказались бриллиантовые серьги-подвески, и я невольно залюбовалась этой красотой.

Мне вдруг стало грустно. Что будет дальше? Мне придётся остаться здесь? Нет, об этом лучше не думать.

В конце концов, я могу просто покрутить со Стефаном роман, а потом уехать домой. А о Диме я теперь и думать не хочу...

Из дум меня вырвал скрип двери, это вошёл Стефан, в руках он держал поднос, на котором высился высокий стакан.

В такие обычно разливают безалкогольные коктейли.

- С добрым утром, любовь моя, - нежно сказал он, - я принёс тебе коктейль и шоколад, знаю, ты его очень любишь.

- А что за коктейль? – спросила я, сев на кровати, а Стефан сел рядом.

- Горячий шоколад, кофе, имбирный и сливочный ликёры, немножко, только для вкуса, лимонное мороженое, жидкая карамель, и тёртая шоколадная крошка.

- Ничего себе! – присвистнула я, - что со мной будет после такой смеси! Пожалуй, наизнанку вывернет.

- Не бойся, не вывернет, - заулыбался он, протягивая мне бокал, и вазочку с шоколадом, - попробуй.

- Козлёночком не стану? – хихикнула я, и, пригубив необычное питьё, пришла в восторг, - какая вкуснотища! – и взяла кусочек шоколада, - м-м-м, всё-таки ваш шоколад великолепен. У нас в супермаркетах такую дрянь продают, что просто капец. Я беру шоколад только фабрики «Победа», «РотФронт», наши знаменитые фабрики.

- Но и наш шоколад один из лучших, - возразил Стефан, - а так же швейцарский и бельгийский. Почему вдруг такой негатив?

- Да он солёный! Если окажешься в Москве, обязательно угощу тебя им, - заговорщицки улыбнулась я, - сам всё поймёшь.

- Приглашаешь меня в Россию? – с интересом спросил он.

- Считай, что приглашаю, - я взяла ещё кусочек шоколада, на этот раз белого.

- Знаешь, в этот раз я действительно съезжу в Россию, - сказал он, - ведь туда меня приглашаешь ты, а от твоего приглашения

я отказаться просто по обыкновению не могу.

- Ты такой милый, - вздохнула я, - но я хочу сразу расставить всё в этой ситуации по местам.

- Что такое? – удивился Стефан, - тебе было плохо со мной?

- Нет, - мотнула я головой, - всё было чудесно, дело в другом.

Дело в чувствах... У меня к тебе их нет.

- Но я думал... – он заметно растерялся, - почему тогда ты пришла ко мне?