Толга

А где же Таня, Господи, прости?
Неплохо бы теперь ее найти.
Вот, в номере своем рыдает Таня:
Уж цель высокая ее не привлекает.

«Я не достойна звания монашки —
Еще в пути я согрешила тяжко.
Меня запутал он в свои тенета!
Зачем он объяснял про Магомета?!

Зачем меня он соблазнял хитро?
На поезде б добралась, на метро,
На тройке, или, вот, пришла б пешком,
Лохмотья подпоясав ремешком.

Иль вовсе, с перебитыми ногами
Я б по камням звенела костылями.
Или слепая, с тросточкой в руке,
Собака-поводырь на поводке!

Замерзшая, я б грелась у костра,
Тут зов в ночи: «Иди сюда, сестра…»
В своем стремленье Таня не тверда,
Коль мнится эта ей белиберда,

А дальше даже более того:
«Придется выйти замуж за него.
И пусть навек останутся во мне
Мечты о монастырской тишине!

Падем перед женою на колени,
Она оценит наши устремленья,
Должна ж, в конце концов, жена и мать
Чужие чувства тоже понимать!

Конечно, мужа окружу заботой,
Порой лишь загрущу. Он: «Что ты, что ты?!»
Потом глаза опустит, понимая,
Что в вышине душа моя витает…»

Не плачет Таня – новая заря
Встает в душе. (Мы знаем, что зазря.)
И новый идеал воздвигнут снова,
Иллюзий старых рухнули основы.

Тут мой герой подергал ручку двери:
«Давай, Танюша, выходи скорее,
Давно ведь время завтракать уже,
Вот тут буфетик есть, на этаже».

13