Толга

Мои герои все-таки собрались,
Отправились на Танькин сабантуй,
Одно лишь муж условие поставил:
В обратный путь чтоб мамочку – за руль.

Вручив конверт и пожелав здоровья,
Они уселись на диван в углу,
Вступили в хор обычного злословья
И дождались – позвали всех к столу.

Стол собран был не то что неумело,
Не то что скромно, но совсем не так…
Иль школьница взялась за это дело,
Или замшелый старый холостяк.

Салат готовый, рядом с ним медуза
Со спаржею, корейская еда,
Но русское ее не примет пузо —
Переварить не сможет никогда.

Морковка (в том же куплена отделе),
Икорка, бедной роскоши каре,
Скотч-виски, как медаль на голом теле,
И курица с картофельным пюре.

(Не первый раз я в небольшом рассказе
Пишу о том, что было на столе,
Мне б о еде, как будто о проказе, Не поминать, при нашей толщине…

Люблю я стол накрыть, зажарить утку,
С антоновкой, с капустой покислей…
Но это я отвлекся на минутку,
Вернемся-ка на Танин юбилей.)

Вот Танин муж, уже слегка поддатый:
«Прости, – сказал, – коль в чем-то виноваты.
Но я и дети, кажется, вполне…
Ик… создаем условия жене».

Одобрили: «Он за нее – горой!»
И тотчас же налили по второй.
Родителей, не чокаясь, почтили.
Чуть закусили и опять налили.

Тянулась эта зауряд-пирушка
В обычном темпе, мягко, без проблем,
Но встала именинница Танюшка —
Шаг от стола, и поклонилась всем.

5