Толкач

– Началось. Сейчас нам покажут пьесу о несчастном отце! Я это с восьми лет в кино смотрю. Прекрати, пап, меня этим не разжалобишь.

– Я и не хочу разжалобить тебя, – сказал Бернс. – Я хочу тебя вылечить.

– Как? С помощью того дерьма, которое мне дал твой друг? Кстати, что это за дерьмо?

– Какой-то заменитель наркотика.

– Да? Он совершенно не действует. Я чувствую себя так же, как и раньше. Зря бросаешь деньги на ветер. Послушай, ты действительно хочешь помочь мне вылечиться?

– Ты знаешь, что хочу.

– Тогда найди мне немного героина. У вас в участке его наверняка полно. Или вот что – отдай мне ту порцию, которую ты взял из моего шкафа.

– Нет.

– Почему нет? Ты же, черт бы тебя побрал, сам сказал, что хочешь помочь мне! Тогда почему не помогаешь? Не хочешь?

– Хочу.

– Тогда достань героин.

– Нет.

– Ты сукин сын, – сказал Ларри и неожиданно заплакал. – Почему ты не хочешь мне помочь? Иди вон! Вон отсюда, сволочь... – Тело Ларри затряслось в рыданиях.

– Ларри...

– Пошел вон!

– Сын...

– Не называй меня сыном! Какой я тебе сын? Ты просто боишься потерять свою денежную работенку из-за того, что я наркоман.

– Это неправда, Ларри.

– Это правда! Ты до смерти напуган, что кто-нибудь узнает о моей привычке и об отпечатках пальцев на том шприце! Ладно, гадина, ладно, дай мне только добраться до телефона.

– Пока ты не вылечишься, к телефону тебя не подпустят.

– Это ты так думаешь! Когда я доберусь до телефона, я позвоню в газеты и все им расскажу. Как тебе это понравится? Как? Как тебе это понравится? Отдай лучше мою порцию героина.

– Ты не получишь героина. И к телефону тебя никто не пустит. Так что успокойся, сын.

– Я не хочу успокаиваться! – заорал Ларри. – Не могу. Послушай, ты! Послушай! – Он стоял напротив отца и указательным пальцем вытянутой руки водил перед его лицом. – Ты, послушай! Мне нужен героин, понимаешь? Достань мне его где хочешь! Слышишь?

– Слышу. Ты не получишь героина. Если хочешь, я снова вызову Джона.

– Я не хочу больше видеть этого ублюдка!

– Он будет лечить тебя до полного выздоровления.

– От чего он будет меня лечить? Неужели до тебя не доходит, что я не болен? Что он собирается лечить?

– Если ты не болен, зачем тебе укол героина?

– Чтобы прекратить, урод ты вонючий!

– Что прекратить?

– Неужели тебе надо объяснять все до мелочей? Ты что, дурак, что ли? Я думал, в полицию берут только сообразительных людей!

– Я вызову Джонни, – сказал Бернс. Он повернулся и пошел к двери.

– Нет! – надрывался Ларри. – Не хочу его больше видеть! Все! Не хочу! Все!

– Он может снять боль.

– Какую боль? Не говори мне о боли. Что ты о ней знаешь? За всю твою идиотскую жизнь ты не испытал и половины моей боли. Мне восемнадцать, но я уже знаю о боли больше, чем ты. Так что не говори мне об этом. Ты не знаешь, что такое боль, ублюдок.

– Ларри, ты хочешь, чтобы я тебе врезал? – тихо спросил Бернс.

– Что? Что? Ты хочешь ударить меня? Валяй. Ты сильный, ударь, только чего ты добьешься? Ты хочешь кулаками избавить меня от этого?

– От чего – от этого?

– От чего, от чего, не знаю, от чего! Ты хитрый ублюдок. Ты ждешь, чтобы я сказал, будто я болен? Ты хочешь, чтобы я сказал, будто стал законченным наркоманом. Я знаю. Так вот, это не так!

– Я не жду от тебя никаких слов.

– Нет? Тогда валяй, бей меня. Пусть наш дом станет полицейским участком, бей меня. Я сопротивляться не буду. Ты можешь...

Он неожиданно замолчал и схватился за живот. Потом согнулся и застыл в таком положении. Бернс беспомощно смотрел на него.

– Ларри...

– Ш-ш-ш, – прошептал Ларри.

– Что, сын?

– Ш-ш-ш-, ш-ш-ш. – Он стоял, раскачиваясь на каблуках и держась за живот, потом поднял голову, по лицу ручьями текли слезы. – Папа, я болен, я очень болен.

Бернс подошел к нему и обнял за плечи. Он хотел сказать что-нибудь утешительное, но в голову ничего не приходило.

– Папа, прошу тебя, пожалуйста. Пожалуйста, достань мне чего-нибудь. Папа, пожалуйста, я очень болен, мне необходимо вмазаться. Пожалуйста, папа, умоляю тебя, достань мне чего-нибудь. Достань мне чуточку чего-нибудь, чтобы прекратить это. Пожалуйста. Никогда в жизни больше ни о чем тебя не попрошу. Я уйду из дома, сделаю все, что захочешь. Если ты любишь меня, достань хоть чего-нибудь.

– Я позвоню Джонни, – сказал Бернс.

– Нет, папа, пожалуйста, не надо, его средство мне совсем не помогло, не надо.

– Он даст тебе что-нибудь еще.

– Нет, прошу тебя, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

– Ларри, сынок...

– Папа, если ты любишь меня...

– Я люблю тебя, Ларри.

Бернс крепко схватил сына за плечо. У него самого на глазах выступили слезы. Ларри била дрожь, он сказал:

– Мне надо в ванную. Мне надо... Пап, помоги мне, помоги мне.

Бернс отвел сына в ванную, там Ларри стало плохо. У лестницы внизу стояла, скрестив руки, Харриет. Через несколько минут ее муж и сын вернулись в комнату Ларри, потом Бернс вышел, запер дверь снаружи и спустился к жене.

– Позвони Джонни, – сказал он. – Попроси его приехать немедленно.

Харриет колебалась, глядя на Бернса.

– Он очень болен, Харриет. Он действительно очень болен.