Толкин русскими глазами

- Хорошо. Больше говорить не будем. Укрепляйся в своем плане, и так будет лучше и для тебя, и для всех нас (Грузберг-А).

В своей редакции грузберговского текста, вышедшей на CD-ROM Александрова исправила несколько неточностей в этом диалоге. Хотя она и не смогла заставить себя использовать слово план три раза в одном отрывке, Александрова возвращает идею плана на ее законное место в первом вопросе, формулируя его так: "Так ты решил довести задуманное до конца?" Таким образом, она избегает политического подтекста плана, и восстанавливает недоговоренность формулировки Толкина. С незначительными стилистическими изменениями она сохраняет план там же, где и Грузберг.

- Так ты решил довести задуманное до конца?

- Да. Я давно решился и с тех пор не передумал.

- Отлично. Больше ни слова об этом: ни к чему. Не отступай от своего плана - ни в чем не отступай - и, надеюсь, все закончится хорошо и для тебя, и для всех нас.

Подобный подход использует и Немирова. Она начинает эпизод фразой: "Значит, ты действительно собираешься...", задерживая внимание читателя повисающим в воздухе вопросом, что же собирается делать Бильбо. Немирова использует план только один раз, что по существу аналогично версиям Грузберга/Александровой.

- Значит, ты действительно собираешься...

- Да. Я решился уже несколько месяцев назад и не передумал.

- Отлично! Тогда не стоит больше и говорить об этом. Держись только плана, не отступай ни в чем, и все обернется к лучшему и для тебя, и для нас всех (Н ХК.35).

Уманский начинает правильно - с двух повторов слова "план", но затем не просто выбрасывает третий повтор, а изменив к тому же порядок слов, серьезно искажает смысл.

- Следовательно, вы продолжаете настаивать на вашем плане?

- Да. Я пришел к этому решению много месяцев назад и не изменю его.

- Хороню. Не будем больше говорить об этом. Держитесь вашего плана, целиком вашего, заметьте, - и я надеюсь, что для вас - и для всех нас - все кончится к лучшему (У II.208).

Формулировка Уманского делает упор на слова "целиком вашего, заметьте" (то есть никто другой к плану отношения не имеет) вместо "весь план целиком" (то есть не какую-то его часть). Если бы он просто убрал слово "вашего" заодно со словом "план", то такая конструкция сработала бы. Подробнее о варианте Уманского говорится дальше в данной главе, там, где разбирается, чей же это в действительности был план.

Подход Яхнина к вопросу о плане Бильбо чрезвычайно интересен и уникален. У Бильбо имеется план, но он и не подозревает, что Гэндальф знает о нем. Гэндальф Яхнина начинает беседу так: "У тебя прекрасный сад, Бильбо, - тихо проговорил Гэндальф. - Жалко, наверное, его покидать?" Бильбо поражен: "Покидать? А ты откуда знаешь?" Яхнинский Гэндальф лишь усмехается в ответ (Я Хр.16 - 17). Такой перевод диалога полон скрытого смысла. Он устраняет Гэндальфа из процесса планирования отказа от Кольца, одновременно наделяя его ореолом всезнания и таинственности. Это полностью изменяет характер отношений между Гэндальфом и Бильбо, превращая их из друзей, пользующихся взаимным доверием и разделяющих тяжесть принятия сложного решения, в приятелей - маленького хоббита и настырного мага, любителя совать нос в чужие дела.

В этом эпизоде в переводе М Бильбо предстает обладателем гораздо более сильного характера, чем в оригинале. Такое различие очень резко контрастирует с замыслом Толкина: представить Гэндальфа как силу, побуждающую Бильбо оставить Кольцо Фродо. М изменяют соотношение силы характеров двух персонажей, что противоречит характеристике героев у Толкина и не соответствует оценке, данной профессором Н. А. Трауберг российским специалистом по К. С. Льюису:

Важный, торжествующий, победивший не станет у них [Толкина и К. С. Льюиса] героем; смешной и негероический - станет. А главное - куда обращен взор, на себя или на других94.

Если Гэндальф у Толкина спрашивает Бильбо, собирается ли тот выполнить свой план, то Гэндальф у М задает вопрос: "Значит, как сказал, так и сделаешь?" (M, Х1988.57). Сами по себе формулировки этих двух вопросов едва ли различаются, но следующие за ними ответы помещают их в контекст, делающий разницу ощутимой. У Толкина Бильбо отвечает, что "уже давно" решил осуществить свой план, но при этом добавляет, что пока еще не передумал ("Да. Я решился уже давно, и пока что не передумал" (F.49)). Благодаря этой реплике и само решение расценивается Толкином как все еще открытое для возможных изменений. Эта возможность изменить свое решение отражение внутренней борьбы, которую переживает Бильбо, отказываясь от Кольца, и показатель важности свободы выбора в философии Толкина. В противоположность этому, М, используя в качестве трамплина вопрос "как сказал, так и сделаешь?", не оставляют сомнений в решимости Бильбо идти вперед: "Конечно. Я от своего слова никогда не отступаюсь!" (М Х1982.14, Х1988.57).