Читаем Толкин русскими глазами полностью

Кистяковский следует инструкции Толкина и использует архаичное русское слово, означающее лощину или долину — раздол. Оно составлено из приставки раз и корня дол, который связан с английским словом dell. Архаичность этого слова хорошо соответствует стилю Толкина. Словарь Даля определяет его как "равнина в долу, меж гор" (Даль, IV.27). Каминская, Каменкович ("Хоббит"), Немирова (ВК) и Королев ("Энциклопедия") вслед за Кистяковским также использовали Раздол для Rivendell. Несмотря на то, что Раздол никак не связан со словом река, о чем беспокоился Толкин в отношении английского языка, все же несколько иной смысл в нем присутствует. Раздол также означает "раздолье ср. (от доля, судьба) простор, обилие и воля, свобода" (Даль, IV.27). Это значение и сегодня можно найти в современном толковом словаре русского языка под рубрикой раздолье242. В Советском Союзе, где чтение между строк было любимым занятием почти каждого интеллигента, такая концепция имела слишком явный подтекст, когда относилась к местоположению Последнего Приветного Дома к востоку от Моря (F.296), где Братство находит последнее пристанище перед тем, как направиться на Восток, в Мордор, выполнять свою миссию. Учитывая лингвистическое остроумие Кистяковского, двойное значение здесь, несомненно, не было случайностью.

Волковский вслед за Кистяковским обращается к архаичным терминам для своего перевода Rivendell. Он выбрал другое устаревшее слово со значением лощина или долина — Разлог. В словаре Даля разлог определен как: "глубокий овраг, балка; лог, раздол, дебрь, расселина, теснина, особ. глубокий и прямой раздел меж гор, поперек хребта" (Даль, 11.262). В своем выборе Волковский избежал какого бы то ни было потенциального искажения смысла, которое возникает в названии Раздол благодаря современному слову раздолье, и точно так же заставляет читателей, желающих узнать архаичное значение этого названия, покопаться в словаре. Название Кистяковского остается лучшим из этих двух, что подтверждается и наличием большого количества переводчиков, также выбравших Раздол для перевода Rivendell.

ВАМ и ряд других переводчиков решили транслитерировать Rivendell. В версии ВАМ используется транслитерация с дифтонгом — ай — Райвендел. Рахманова ("Хоббит"), Грузберг, Бобырь/Уманский, К&К, Перумов и редакторы субтитров транслитерировали Rivendell по принципу "как пишется" Ривенделл, что в данном случае лучше соответствует правилам произношения в английском языке. К&К, разумеется, добавили в примечании "толкование значения этого названия (К&К Х.326).

Редакторы Грузберг-А попытались заменить первоначальную транслитерацию переводом Кистяковского, но текст до конца не выверили. Это привело к тому, что Раздол и Ривенделл, по-видимому, используются везде попеременно. Однако это настолько хорошо соответствует стилю Толкина, дававшему местам по несколько названий на разных языках, что ошибку можно заметить только при сравнении оригинала с переводом. Но те, кто с оригиналом знаком, воспринимают такое попеременное употребление как смешной курьез и не более.

В своей печатной версии Г&Г употребляют слово Дольн. Корень его с легкостью распознается современным читателем как тот же, что и в слове долина, а необычная форма создает ощущение привычной экзотичности, но версия Кистяковского остается гораздо более, изысканным переводом.

Яхнин играет с Rivendell в "третьего лишнего". Его перевод — Эльфорт, комбинация слов эльф + форт. Оба слова в русском языке заимствованные и на каждое имеется отдельная словарная статья. Эта интерпретация подтверждается яхнинским вариантом ответа на вопрос Фродо о том, где он находится, после его пробуждения в Ривенделле. Гэндальф у Толкина говорит Фродо, что он находится в "доме Эльронда" (Р.289). Гэндальф у Яхнина сообщает Фродо, что тот находится "в замке Элронда" (Я Хр.168). Хотя замок может быть внушительным архитектурным сооружением, наподобие немецкого замка Нойшванштайн [Neuschwanstein]243, в контексте Эльфорта читатель скорее представит военную крепость, слишком далекую от уютного и величественного Последнего Приветного Дома к востоку от Моря. Эта военная интерпретация позже в той же главе вступает в противоречие с изысканно приукрашенным Яхниным переводом толкиновского описания террасы в саду Эльронда, расположенной высоко над рекой, которая вполне подошла бы замку Нойшванштайн (Дж. Р. Р. Т. F.298; Я Хр.171), но имя, вырванное из контекста, наводит на мысль в первую очередь о военной тематике.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Повседневная жизнь сюрреалистов. 1917-1932
Повседневная жизнь сюрреалистов. 1917-1932

Сюрреалисты, поколение Великой войны, лелеяли безумную мечту «изменить жизнь» и преобразовать все вокруг. И пусть они не вполне достигли своей цели, их творчество и их опыт оказали огромное влияние на культуру XX века.Пьер Декс воссоздает героический период сюрреалистического движения: восторг первооткрывателей Рембо и Лотреамона, провокации дадаистов, исследование границ разумного.Подчеркивая роль женщин в жизни сюрреалистов и передавая всю сложность отношений представителей этого направления в искусстве с коммунистической партией, он выводит на поверхность скрытые причины и тайные мотивы конфликтов и кризисов, сотрясавших группу со времен ее основания в 1917 году и вплоть до 1932 года — года окончательного разрыва между двумя ее основателями, Андре Бретоном и Луи Арагоном.Пьер Декс, писатель, историк искусства и журналист, был другом Пикассо, Элюара и Тцары. Двадцать пять лет он сотрудничал с Арагоном, являясь главным редактором газеты «Летр франсез».

Пьер Декс

Искусство и Дизайн / Культурология / История / Прочее / Образование и наука