Толкин русскими глазами

Рахманова и Грузберг умело обошли эту проблему, транслитерируя имя как Дьюрин (Рахманова) и Дюрин (Грузберг). Это достаточно нерусская буквенно-звуковая комбинация, чтобы ее не путали с дурнем. Она традиционно используется в транслитерации французских имен собственных, например, автора "Трех Мушкетеров" Александра Дюма (1802–1870). По-французски его имя пишется Alexander Dumas и произносится через «у» ("c" на конце не произносится).

К&К, Каминская и Перумов пошли по стопам Рахмановой, в то время как Бобырь (Баталина) в «Хоббите» использовала подход Грузберга. В ВК Бобырь вообще не упоминала это имя. Все остальные переводчики транслитерировали его как Дарин. Такая версия, если вообще вызывает какую-либо ассоциацию у русских читателей, то превращает имя в своего рода производное от слова дар. Дарины — старый русский обряд помолвки, когда невеста и жених обмениваются принятыми по обычаю подарками. "Невеста дарит белье своей пряжи, тканья и шитья, а жених — бабий головной убор, сороку" (Даль, 1.415).

В своем обширном примечании к именам гномов, К&К указывают, что имена у Толкина заимствованы из "Старшей Эдды" ("Прорицание вельвы") которую они цитируют по русскому переводу А. Корсуна. Их примечание — по существу, краткий пересказ анализа имен гномов из "Введения в эльфийский" Джима Аллена194.

Та же самая проблема интерференции слова дуринъ возникла и при переводе толкиновского названия меча, которое меч получил после того, как был сломан и перекован вновь: Anduril. Большинство переводчиков просто опустили букву «у» в названии, превратив его в Андрил. Создается вполне естественно звучащее русское название и ликвидируется сама проблема с толкиновским вариантом, возникшая из-за того, что корень дур лежит в основе таких слов, как: дурь, дурак, дурман, и дурдом. К&К использовали подход, который большинство переводчиков применяли к Durin, и назвали меч Андарилом. Поскольку Anduril — это квенийское название, удаление или изменение букв в его написании усложняет задачу тех русских толкинистов, которые хотят изучать эльфийский. Грузберг и Уманский оставили это название без изменения, транслитерировав его как Андуриль. Бобырь опустила само название и сохранила только его перевод (Б.68; У II.397).

Entmoot. В "Руководстве Толкин не дает никаких рекомендаций относительно перевода слова Entmoot — собрания энтов (Т.103). Он рекомендует сохранять слово Ent само по себе и в составе сложных слов. Грузберг, оставаясь верным себе, транслитерировал Entmoot как Энтмут, равно как и Уманский, Толкин, несомненно, обыгрывал устаревшее значение слова moot (встреча, собрание), которое в этом значении также может иметь и иное написание: mote, в таких словах, как burgh-mote (городское собрание), folk-mote (другое написание folkmoot) (народное собрание), hall-mote (ассамблея), hundred-mote (окружное собрание). Этот корень и по сей день сохранился в современном голландском языке в значении встретиться. В предложении "я встретил Джона", употребляется голландское слово ontmonet (встретил), что произносится как [ont-mu: t].

В англосаксонской и позднесредневековой Англии слово moot обозначало место заседания судов и других органов управления в пределах таких административных единиц, как сотня (hundred или wapentake) или графство (shire). Эти суды, несомненно, продолжают традицию уитенагемотов (witenagemot), советов старейшин (от слова witan [мудрые]) при короле у англосаксов195. В древнеисландской "Саге о людях с Песчаного берега" ("Erybyggja Saga"), датируемой примерно серединой ХIII века, король Харальд созывает совет восьми фюльков (fylki — административная единица в Норвегии того времени) в Трандхейме [Thrandheim], чтобы объявить Бьорна Кетильсона [Biorn Ketilson] вне закона. На этот совет собрались представители восьми фюльков, входивших в область Трандхейм, которые проводили свои народные собрания на Эйратинге [Eyrathing].

"Муты" созывались в известных всем местах, отмеченных какой-нибудь характерной деталью ландшафта вроде холма или дерева или искусственным сооружением — вроде земляной насыпи или установленного камня. Места, использовавшиеся для мутов, можно найти повсеместно в Англии Шотландии, Ирландии и в Уэльсе. Память о предназначении Холма Мута и по сей день жива в некоторых подобных местах. Шотландия была объединена Кеннетом Макаплином, который одержал победу над пиктами в 838 н. э., и в честь нее установил Камень Судьбы на Холме Мута в Скунском аббатстве. Короли Шотландии (включая Макбета и Роберта Брюса) короновались на этом Холме вплоть до Эдуарда I, который в 1296 году переместил Камень Коронации в Вестминстер. Холм Мута поблизости от Эллона, города к северу от Абердина, который был главным поселением пиктской провинции Бьюкен до 400 г. до н. э., служил местом, где вершили правосудие кельтские мормаеры (правители), а затем Комины, нормандские графы Бьюкены196. На Холме Мута в торговом городе Дриффилд собирался первый парламент.