Только для тебя

Лишь спустя какое-то время, когда Ева начала мыслить трезво, она поняла, что Хели не стал продолжать начатое. Он нежно гладил ее тело, успокаивая. Эвангелина же поняла, что если бы Спиру решил пойти до конца, то она не стала бы сопротивляться.

Почему? Почему этот мужчина имеет над ней такую власть? Никто, кроме него, не мог заставить ее теряться настолько, чтобы забыть все доводы рассудка и заученные наизусть принципы.

Что же заставило его остановиться? Ведь ясно же без слов, что Спиру хочет ее не меньше, чем она его. Возможно, он вспомнил о Рафаэле? Но она уже взрослая, и брат ей не указ. И если она решится на связь...

Пожалуй, Хели – единственный мужчина, с которым она могла бы заняться любовью без обязательств. Если судить по его прошлому поведению, муж из него вышел бы деспотичный, но вот любовник... Пока он не женат, она могла бы… Если он, конечно, не против.

«Евангелина, да ты рехнулась!»

Она села и потянула вверх край одеяла, чтобы прикрыть грудь. Нога Хели крепко удерживала ее ноги, а футболка валялась у двери. Что же…

– Неплохо было, – протянула девушка, пряча глаза.

– Думаешь?

Насмешливые нотки в голосе Хели заставили Эву посмотреть ему в лицо. Он выглядел очень довольным собой. И это после того, как не получил своего.

– А ты почему… воздержался?

– Презерватив забыл.

Ну вот. А она-то думала, из благородства. Какая, собственно, разница, что она думала? Ведь замуж за него не собиралась. Тогда, почему загрустила?

– Понятно.

– И что тебе понятно?

– Мне нужно одеться.

– А мне нравится то, что ты обычно прячешь.

Эва фыркнула. То, что она прячет, не может сравниться с тем, что есть у Ирис. Уж эта женщина точно ничего от Хели не скрывает.

Вдруг вспомнилось его «Такая красивая». Чего только не говорят, чтобы получить желаемое.

Эва приподняла подбородок и решила, что больше не позволит себе настолько забыться.

– Я – скромная девушка.

– Поэтому живешь в одном номере с мужчиной?

И что на такое ответить? Не признаваться же в обмане. И разве это обман? Так, мистификация.

– Чупрей – мой парень. Поэтому…

– Поэтому ты занимаешься любовью со мной?

Рассерженная и одновременно растерянная, Эвангелина попробовала сбросить с себя мужскую ногу. Безрезультатно.

– Где ты видел любовь? Всего лишь похоть.

Как ни обидно, но именно так она и считала. Если бы Хели любил ее хоть немного, то давно отыскал бы. Отыскал, где бы она ни скрывалась, и притащил к алтарю. Она нравится ему, это видно невооруженным глазом. Иначе он не набросился бы на нее, словно никого более притягательного не встречал. Хотя, это тоже довольно странно. А как же Ирис? Спиру не явился бы с ней на курорт, если бы женщина не была его любовницей.

Хели приподнял правую бровь, прищурил глаза.

– А с Ежи у тебя чувства?

Какие-то – определенно, но не те, которые подразумевает Хели.

«Опасный вопрос!»

– А у тебя с Ирис?

– Ревнуешь?

Эта его улыбочка доводила ее до белого каления. Лучше бы он хмурился, как шесть лет назад. Она уже скучала по прежнему Хели, хотя этот новый определенно…

О чем она думает? Надо же ответить!

– Ничуть. И меня не волнует, веришь ты мне или нет. Так что?

– Ирис – моя подруга.

– Близкая?

– Кажется, вопрос о ревности все еще актуален.

Эвангелина продолжила тянуть на себя одеяло. Оно не двигалось, поскольку Хели не шевелился. Лишь глаза, слегка прикрытые веками, шарили по оголенным участкам ее тела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ «Змей-искуситель!»

– Конечно. Не ты ли задавал мне тот же вопрос о Ежи?

– Значит, мы в равном положении.

Хели неожиданно приподнялся, Эва же не успела притормозить, продолжая держаться за одеяло – и снова оказалась в лежачем положении. А Спиру… Негодник использовал ее временно беспомощное состояние, сдернул одеяло и укрыл ее собой.

«Так не честно!»

Новые ощущения накатили на девушку с такой силой, что она опасалась издать хоть какой-то звук, не говоря уже о словах, чтобы Хели не понял, насколько ей приятно чувствовать его на себе – и что случилось с ней такое впервые. Собственно, и предыдущий эпизод можно считать едва ли не эксклюзивным, но Спиру нельзя об этом знать. Для него она должна оставаться в меру искушенной женщиной.

Вот только эти поцелуи, которыми Хели покрывал ее шею, умелые руки, ласкающие изнывающую от нового приступа желания грудь, не давали Эвангелине сосредоточиться и принять нужный вид, достойный сирены. Или хотя бы Ирис.

Нужно перестать думать об этих двоих в одной постели, иначе она сойдет с ума от ревности. Что там говорил Хели?

– Ничего равного не вижу. Ты пользуешься своей силой, чтобы…

Казалось, мир перевернулся, и она вместе с ним. Землетрясение?

Когда голова перестала кружиться, Эвангелина поняла, что лежит на Хели.