Только если ты захочешь

Ему оставалось дополнить свой рассказ четвертой, и последней, частью. Он и не предполагал, что это будет так сложно; оставить реальность и перейти в область вымысла. Целую неделю он каждый день садился за работу и каждый вечер результат был одним и тем же. Набросав несколько абзацев, он отправлял листок в мусорную корзину.

Третья глава заканчивалась сценой на Северном вокзале, когда Камилла решила с ним расстаться. Стивен не чувствовал себя вправе придумывать продолжение их истории; это казалось ему проявлением неуважения к женщине, которую он не переставал любить. Он воображал себе много сценариев, но так и не смог написать ни строчки.

_{* * *}

Февральский мороз тянулся до бесконечности, и парижские тротуары покрылись слоем снега. Начались зимние каникулы, и Люк укладывал свой чемодан. Камилла собиралась провести с сыном несколько дней в «Старых липах», у Матильды и Юбера. Ее муж и Ванесса планировали присоединиться к ним в выходные. Родители Ришара уехали, как всегда, на горнолыжный курорт в Альпах.

После того как прошлой зимой Матильда пережила несколько гипотонических приступов, ей пришлось заняться здоровьем. Врачи прописали ей дважды в год двухнедельное пребывание в доме отдыха на Баскских землях, поблизости от Биаррица. Камилла предложила ей провести несколько дней с Юбером, чтобы помочь ему по хозяйству, с которым ему было не под силу справиться в одиночку.

Она хотела отдохнуть и отключиться от ежедневной адвокатской рутины, не позволяя себе работать с документами больше двух часов в день – чаще всего вечером, когда Люк, наигравшись и набегавшись за день, мгновенно проваливался в сон.

Камилла устраивалась за столом в гостиной, где в камине уютно потрескивал огонь. Юбер сидел в кресле и смотрел телевизор. Иногда он оборачивался, чтобы сказать Камилле несколько слов; улыбнувшись, она ласково отвечала ему и снова погружалась в работу. Камилла чувствовала себя уютно; каждый вечер в десять часов она заваривала травяной чай и садилась рядом с Юбером. Часто они просто молчали, но им было хорошо вместе.

В четверг утром почтальон принес посылку, адресованную Камилле; она просила свою секретаршу Клаудию пересылать ей почту два раза в неделю.

– Значит, теперь ты будешь вся в работе, – заметил Юбер, водружая на стол тяжелый пакет.

– Вовсе нет! – возразила она. – Я начну разбирать почту после обеда, после того, как мы съездим за покупками.

К шести часам вечера Камилла устроилась на диване; Юбер заканчивал разбирать с Люком пакеты, привезенные из магазина. Она распечатывала конверты один за другим, находя в них неизменные счета, протоколы судебных заседаний и досье двух дел, которые сама просила прислать.

– Мы с Люком до ужина будем в мастерской. Тебе нужна помощь? – спросил Юбер.

– Нет, я закончу с почтой и буду спокойно готовить ужин.

Камилла быстро пролистала одно из двух досье: она собиралась переписать требования сторон, изменив некоторые формулировки.

Когда она встала, чтобы выкурить сигарету на улице, с дивана соскользнул на пол толстый сверток.

– Ах, черт, про него-то я и забыла! – вздохнула она.

Камилла разорвала оберточную бумагу и достала толстую папку в картонном переплете с пластиковой спиралью. Она накинула пальто, вышла из дома и, выпустив первое облачко дыма, раскрыла папку.

На первой странице было только название, напечатанное жирным курсивом: «Неоконченная рукопись».

Она удивилась, решив, что Клаудиа послала ей пакет по ошибке. Но из любопытства решила все-таки пробежать текст глазами, притоптывая на месте, чтобы согреться: ледяной ветер свободно гулял по равнине Бос, и холод стоял невыносимый. В папке было две сотни машинописных страниц и еще пятьдесят чистых. Камилла хотела потушить сигарету и уронила папку на землю; она присела на корточки, чтобы поднять ее, и увидела оборотную сторону переплета. Сердце у нее сжалось, когда она узнала почерк Стивена: «Если бы в твоей власти было написать собственное будущее, каким бы оно было?»

Камилла полистала папку и обнаружила, что ее имя мелькает на каждой странице. Ее сознание откликнулось на некоторые слова: «Аркашон», «дюна», «ожидание», «тело», «страсть». Она поняла, что держит в руках написанную Стивеном историю их любви.

Ноги Камиллы задрожали, и она упала, подкошенная волнением. Слезы душили ее, к горлу подступили рыдания. Шесть месяцев она не получала известий о человеке, о котором думала беспрестанно, и теперь он прислал ей такой бесценный подарок.

Камилла чувствовала, как ее отпускает напряжение и разочарование, которые накопились в ней с момента их расставания. Прислонившись к каменной стене дома, она так сильно прижимала к себе тетрадь, что на ней остались следы ее ногтей. Ее глаза, полные слез, уже ничего не видели, и, захлебываясь рыданиями, она подняла голову к темному небу, усыпанному звездами.