Только этот мужчина

Поменяв туфли на тапочки, она, прихрамывая, спустилась в большую комнату, где семья проводила основную часть времени. Удобно расположенная рядом с кухней, она была похожа на большую, комфортабельно обставленную гостиную и соединялась со столовой.

Обедали в столовой. Перед тем как уйти домой, Марта все приготовила. Осталось только заправить салат и подогреть суп.

— Да нет, не нужно, — сказал Джон, когда Палома предложила помощь. — Мы теперь доки в этом деле, не так ли, девочки?

Они и правда действовали умело: накрыли стол скатертью, принесли тарелки.

Она должна радоваться этому вечеру, потому что ей может больше не представится возможности видеть их всех вместе в такой обстановке. Единственным оружием Паломы была угроза обратиться к газетам, но ее нельзя было использовать слишком часто, чтобы Джон не догадался, что она блефует. Ну почему он не хочет понять, что ей необходимо принимать хотя бы небольшое участие в их жизни?

Палома наслаждалась этим вечером, несмотря на внутреннее напряжение. Не отдавая себе отчета, она пристально следила за Джоном, дочерьми, внимательно наблюдала за их разговорами, манерой поведения, жестами, и только когда они отправились спать, смогла расслабиться.

— Удовлетворена? — спросил Джон, вернувшись от девочек, после того как пожелал им спокойной ночи.

Она резко взглянула на него.

— Почему ты не сказала мне, что забеременела? — внезапно задал он вопрос.

Палома пожала плечами, глядя на огонь в камине. Ей было так стыдно тогда, она была так потрясена его ненавистью к ней, что ей даже не пришло в голову сообщить ему. Как больное животное, она спряталась от всего света.

— Не думаю, что ты хотел это знать, — медленно проговорила она. — Моя мать, конечно, была взбешена и быстро пристроила меня в частную лечебницу. Там было хорошо. Она сказала, что я не смогу забрать ребенка, и была права. А когда оказалось, что их двое, я поняла, что у меня и вовсе нет никакой надежды. Что изменилось бы, если бы я сказала тебе об этом?

— А ты не думала, что я мог чувствовать какую-то ответственность?

Она отмахнулась.

— Возможно, но ситуация была безнадежная. Если бы ты даже узнал, как бы нам удалось скрыть это от Анны? Я не могла так поступить с нею.

Сардоническая усмешка искривила его губы.

— Боги, наверное, наблюдали смешную историю: я удочерил собственных детей.

— Я даже не знала, что вы думали об этом, — заметила Палома.

— Мы ждали около двух лет. Одна из школьных подруг Анны работала в департаменте социального обеспечения и помогла нам. Это оказалось несложно, потому что немногие хотят взять близнецов. Анна же говорила, что полюбила их с первого взгляда.

— И никто из вас не подозревал? — Паломе такая ситуация показалась невозможной.

— Слава Богу, нет, — убежденно сказал Джон. Она бросила взгляд на тоненькие часы на руке.

Было почти десять вечера.

— Я рада, что их взяли именно вы с Анной. Я постоянно беспокоилась о них, безумно хотела знать, счастливы ли они, правильно ли я поступила. Теперь вижу, что им хорошо. — Палома глубоко вздохнула. Надо было решаться. Момент был подходящий, и она сказала: — Я не собираюсь совсем уходить из их жизни, Джон.

Когда он взглянул на нее, его глаза блестели, как льдины, на холодном и злом лице.

— Ты сказала, что посмотришь на них и уедешь.

— Теперь не думаю, что смогу это сделать. — Обхватив свои плечи руками, она встретила его пристальный взгляд твердо, не позволяя запутать себя. — Я не имею формальных прав на них, но моральные права у меня есть. Я не причиню им вреда, но хочу поддерживать с ними контакт.

— А если я скажу «нет», ты обратишься к прессе. — Джон скривил губы. — И это почти наверняка оставит след в их душах на всю оставшуюся жизнь.

— Только в случае, если ты поступишь неблагоразумно, — сказала она твердо. — Они мои дети, Джон, так же, как твои и Анны. Я их вынашивала девять месяцев. Последние из них провела в кровати, потому что врачи думали, что могу потерять детей. Перенесла адскую боль. Я родила их, неделю кормила грудью… И с тех пор не переставала думать о них. Я не уйду из их жизни так, будто бы никогда не существовала.

Наступило долгое молчание.

5

— А твой отец? — неожиданно спросил Джон.

— Что — отец?

— Ты нашла его?

Скептическая улыбка заиграла на ее губах.

— Да, мне почти не составило труда его отыскать. Долгие годы Палома мечтала встретиться с отцом, но когда узнала о нем все, то охота увидеть его пропала. Ее отец, выходец из знатного семейства, теперь был владельцем одного из крупнейших предприятий страны. Палома отлично понимала, что для мужчин такого сорта внебрачный ребенок может быть только помехой.

— Он знает о тебе? — спросил Джон.

Палома пожала плечами.

— А зачем ему знать об этом?

— Может быть, он захочет познакомиться с тобою.

Палома цинично расхохоталась.

— Только из-за того, что я получила некоторую известность и разбогатела, заработав все это своим лицом и телом? Сомневаюсь, что для него это может иметь значение. Он знал, что мать была беременна, но все равно бросил ее. Теперь я не желаю иметь с ним дела.