Только хорошие индейцы

Она показывает свободной рукой на лампочку, и поскольку Льюис делает вид, будто чинит лампочку, ему приходится ей подыгрывать.

Она подходит ближе, чтобы лучше рассмотреть лампочки, а Льюис поднимается на следующую перекладину лестницы, так высоко, чтобы воткнуть лезвие ножа рядом с патроном.

Как она и сказала, маленькая лампочка загорелась ярким светом.

– Потом мне заплатишь, – говорит она и отворачивается, ее внимание привлекает шкура вапити на столе.

Льюис слезает вниз и идет за ней.

– Что с ней случилось? – спрашивает Шейни, почти прикасаясь к шкуре, но все-таки не дотрагивается до нее.

– Неандертальцы, – отвечает Льюис. Ужасно смешная шутка.

Шейни просто смотрит на него снизу вверх и щурится.

В четвертой книге, которую она только что вернула, волосатые неандертальцы слоняются по торговому центру с тяжелыми копьями наперевес, одним словом, ходячий анекдот. Всякий раз, когда появляется необходимость в туалетном юморе, Энди качает головой и произносит: «Неандертальцы», подразумевая, что их специально позвали в торговый центр, чтобы испортить ему жизнь.

Льюис с трудом сглатывает слюну, его переполняет восторг.

– Ты какой-то странный, знаешь ли, – говорит Шейни.

– Ага, мы с Энди – странные, – соглашается Льюис.

Ладно, она еще могла не уловить шутку про «неандертальцев», но каждая следующая книга этой серии называется «Энди такой-то»: «Энди – разносчик воды», «Энди – убийца великанов», «Энди – безработный». Четвертая книга, разумеется, называется «Энди – погонщик мамонта». Она никак не могла не понять, о ком он говорит.

Шейни какое-то мгновение смотрит в глаза Льюиса, будто проверяет, не издевается ли он над ней, потом поворачивается к входной двери.

– Погоди, – говорит Льюис, сердце стучит у него в груди, лицо загорается от открывающейся возможности.

– Это не тот кронштейн, – выпаливает он, придумывая на ходу.

Шейни смотрит на кронштейн для фары, который держит в руках.

– Мне кажется, для его мотоцикла подойдет все что угодно, – говорит она.

– У меня есть тот, который нужен, – объясняет Льюис. – Он где-то здесь. Я его только что видел…

Шейни не спускает с него глаз, будто ждет, когда он наконец объяснит ей, в чем шутка.

– Ты можешь выйти отсюда, – говорит Льюис и проходит мимо нее в гараж, не давая ей возможности отказаться.

Он со скрежетом поднимает большую дверь, и при этом включается свет, потом просто стоит там, осматривая детали, разложенные на бетоне, на ящиках и старых полотенцах.

– Что случилось? – спрашивает пораженная Шейни.

– Тут всегда так, – сообщает ей Льюис, стараясь не подавать виду, с какой скоростью мысли носятся в его голове, так же быстро, как лопасти вентилятора, с помощью которого он может увидеть настоящую реальность своим внутренним зрением.

Он боится смотреть прямо на Шейни. Вместо этого он делает три шага вперед и поддевает ногой мяч, чтобы начать дриблинг.

– Недавно ты забыла здесь своего лучшего друга, – говорит он и бросает ей мяч. Это даже не пасс, так как вместо того, чтобы одной рукой прижать мяч к бедру, как она умеет, она делает шаг в сторону, пропускает мяч мимо себя, по-прежнему пристально глядя на него, будто пытается разгадать, что у него на уме.

– Ну же, тебе это понравится, – говорит он, шагая через гараж к «Роуд Кингу».

– Мне пора на работу, черноногий, – отвечает Шейни, пытаясь проложить себе путь к свободе.

– Да ты погоди, погоди, – уговаривает Льюис и подходит к мотоциклу с той стороны, где нет лилового ящика. Он соединяет полюса, высекает несколько искр, но прерывает контакт раньше, чем заводится мотор, мотор чихает и глохнет, будто неисправный.

– Вот дерьмо, – произносит он, трясет рукой, будто обжегся, и наклоняется, чтобы заглянуть внутрь. – О, конечно, – говорит он, – ага, – и протягивает правую руку к Шейни, делая ей знак подойти.

Она подходит медленно и неуверенно.

– Я уже слышала, как работает мотоцикл, – говорит она ему.

– Новая выхлопная труба, – сообщает ей Льюис и подводит все ближе и ближе. – Тебе надо… – говорит он, наконец поднимая глаза. – Вот, вот, – произносит он, берет у нее из рук кронштейн для фары и откладывает его в сторону. – Просто подсоедини этот шланг, чтобы я мог завести двигатель. Он должен сразу же завестись.

Шейни осматривает «Роуд Кинг», будто проверяет его надежность, и говорит о заднем колесе и обо всех неприятностях, которые оно сулит.

– Как насчет того, чтобы показать его, когда закончишь? Обещаю, что буду под большим впечатлением.

– Я хочу, чтобы ты рассказала Сайласу, – говорит Льюис, будто смутившись, что приходится в этом признаться. – Не говори ему, это пока секрет, но я заказал ему такую же выхлопную трубу. Ну, в качестве извинения. Просто расскажи ему, какой мощный звук она издает.

– Мне не обязательно самой его слушать… – начинает она, но Льюис уже наклоняется и подводит ее указательный палец к открытому концу шланга, к стыку на нем, который намного проще заткнуть пальцем.

Неужели он в первый раз прикасается к ее коже? Может быть.