Только когда я смеюсь

На следующей неделе Сайлас начал покупку металлолома. Двести девяносто контейнеров. Сайлас просил, чтобы контейнеры были определенного размера, что потребовало дополнительных затрат времени и денег. Контейнеры должны быть достаточно длинными, чтобы вместить ракеты «виджилант». Наконец контейнеры были отправлены на железнодорожный узел, где им пришлось дожидаться транспортировки в доки. Сайлас и Боб должны были поехать туда и осмотреть товар, и, так как магазаряне и Жижи никак не смогли бы об этом узнать, Сайлас решил взять меня с собой. Было жутко холодно. Сайлас не разрешил мне надеть мою норку. Он сказал, что это привлечет внимание. Я пыталась возразить, уверяя, что обычно железнодорожники не отличают кролика от горностая. В конце концов я надела дубленку Сайласа, свои теплые штаны и высокие сапоги. И правильно сделала. На станции было морозно, как у входа в Арктику. Военные группами сгрудились вокруг костров из обломков контейнеров. Ветер мчался по путям, как скорый поезд. Мы шагали через рельсы, стараясь не угодить в какую-нибудь лужу, покрытую тонкой корочкой серого льда, который трескался под ногами, как тонкий столовый фарфор.

Наши двести девяносто контейнеров были выстроены в ряд в одном конце станции. Мы специально арендовали грузовик, чтобы привести с собой свой контейнер. Сайлас сунул каждому железнодорожнику по фунту, чтобы они погрузчиком переместили наш груз к путям, на видное место. В нашем контейнере были ракеты «Виджилант», которые Сайлас достал там, где сдаются в аренду разные реквизиты для съемок. Покраска и смазка этого барахла обошлись ему довольно дорого. Сайлас пометил контейнер красной краской, с тем чтобы знать, какой ящик он будет неохотно вскрывать, когда они приведут сюда Ибо Ававу и Жижи.

Сайлас и Боб достали трафареты и написали на всех ящиках «Б. Н. С. и K°. Импорт, Порт-Бови, республика Магазария», то есть название той самой фирмы, которую Жижи и Авава использовали для «негласных операций». Затем для пущего правдоподобия на каждом контейнере написали: «Осторожно. Артиллерия», а затем перечеркнули надписи. Маркировка заняла около двух часов, а в грузовике не было печки. Я бы помогла им, но они сказали, что я могу привлечь чье-нибудь внимание.

В основном работал Боб. Сайлас же по большей части только указывал ему, где нужно сделать надпись вверх ногами и какие ящики еще не помечены. Когда мужчины закончили работу, оба были ужасно усталыми. Теперь они действительно походили на простых чернорабочих: их лица были в мазуте, кожаные куртки в пыли и пятнах краски. Мы все втроем втиснулись в кабину грузовика, и Боб заявил, что голоден, и предложил перекусить в одной из грязных забегаловок, которые мы проезжали. В конце концов Сайлас сдался. Хотя он при входе в кафе демонстративно показывал свое отвращение, но бутерброд он уминал с неменьшим удовольствием, чем все остальные.

Глава 9 Боб

Давненько я не был в настоящей придорожной шоферской забегаловке с одноногими столиками, толстыми ломтями хлебного пудинга и одной ложкой на всех. Сайлас тоже был в хорошем настроении. В грузовике он мурлыкал себе под нос что-то отдаленно напоминающее мелодию. Мы уже почти держали в руках такую никто из нас даже никогда и не видел. Я уже окончательно решил заняться археологией и бросить свое нынешнее ремесло. Это не моя жизнь. С этими людьми я чувствовал себя чужим и одиноким. С Сайласом вообще невозможно разговаривать. Когда хочется излить ему душу, он обычно советует быть мужчиной, взять себя в руки или прекратить читать бесполезные книжки. С Лиз тоже толком не поговоришь. Я хоть по ней с ума схожу, но всегда боюсь, что она обвинит меня в несправедливом отношении и перескажет Сайласу слово в слово мои речи.

Поэтому я держался особняком. Я пытался как-то рассказать этим двоим о древних цивилизациях, но они не стали слушать. Из книг я совершенно четко понял, что первые люди на Земле ходили на охоту, воевали и заботились только о своей семье. Позже, в общинах, например, в долинах Тигра и Евфрата, Нила и Желтой реки, которые периодически разливались, люди вынуждены были трудиться вместе, чтобы защитить свои урожаи от стихии, и собраться в группы ради общего блага. Вот что такое настоящий прогресс, и мы должны у них учиться. Мошенничество – это антисоциально. Я снова пытался заговорить с ними об этом за бутербродами, но Лиз только захихикала. Почему-то ей это кафе казалось забавным. Я посоветовал ей не быть снобом. И Сайласу тоже. Сайлас ответил:

– А вот в этих общинах разве не было мудрецов, шаманов, и лекарей, которые давали советы, предсказывали погоду и предупреждали о надвигающемся наводнении?

– Ну, наверное, были, – предположил я.

– И они в своих предсказаниях основывались на положении Луны?

– Может быть, – ответил я.

– Ну, конечно же, – продолжал Сайлас. – Они не болтали всем о Луне. Они были умны, они выдумали всякие заговоры, пляски, ритуалы. Их знания и наблюдения за поведением природы дали их богатство и власть, и они крепко за это держались. Так? – И он оттолкнул свою кружку, полную чая.