Только когда мы вдвоем (ЛП)

— Чёрта с два ты не знаешь, — шепчет Уилла, закусывая губу и прижимаясь ко мне. — И не извиняйся. Для галочки, я не недовольна. Я ни капельки не недовольна.

Мои переживания рассеиваются, и я прижимаю её к себе, неспешно целуя.

Когда мы разлучаемся, её улыбка такая тёплая, такая невероятно доверчивая и любящая. Я не могу перестать смотреть на эти полные губы, на широкую сногсшибательную улыбку, которой она одаривает меня одного.

— А теперь топай отсюда, Истребитель Пауков, — Уилла шлёпает меня по заднице. — И возвращайся голодным.

 

***

— Чёрт.

Я посасываю свой палец. За последние пять минут я уже второй раз порезался. Вот что я получаю за попытки нарезать клубнику, параллельно наблюдая, как Уилла пританцовывает в одной лишь моей фланелевой рубашке.

Чёрт возьми.

Она склоняется над обеденным столом, заканчивая сервировку. Подходящие приборы, большие винные бокалы. Она даже прогулялась, набрала полевых цветов и поставила в вазу.

— Всё выглядит и пахнет изумительно, Уилла.

Выпрямившись, она поворачивается и улыбается мне.

— Спасибо. Я хотела сделать всё хорошо, устроить тебе большой пир. Ты только и делал, что готовил и заботился обо мне, — она подходит ко мне и обнимает руками за талию. — Теперь моя очередь.

Мне понравилось заботиться об Уилле. Теперь я вроде как не против, когда она хочет позаботиться обо мне. Пусть мне всегда будет приятно готовить для неё, набирать ей горячую ванну и говорить ей полежать с поднятыми ножками и расслабиться, мне было на удивление комфортно закончить свои дела по дому ранее, а потом войти и увидеть, как она в одной руке держит эротический роман, а другой рукой помешивает соус для мяса, запекавшегося в духовке.

Уилла целует меня, и её неукротимые волосы щекочут мои руки. Я притягиваю её ближе и вдыхаю её запах. Солнцезащитный крем и цветы, немного трав и красного вина от приготовления ужина.

После ещё одного поцелуя я отпускаю её. Уилла хватает со стола эротический роман, который она взяла из разномастной библиотеки дома. Я наблюдаю, как она идёт вдоль стола, перелистывает страницу и отрешённо делает глоток вина. Её волосы как никогда пышные, потому что я буквально не могу перестать прикасаться к ней. Я постоянно затаскиваю её в кровать, запускаю пальцы в эти великолепные вьющиеся волны, тяну, переплетаю, дышу ими.

Иииии вот у меня снова стояк.

Я смотрю на свой член, настырно натягивающий спортивные штаны.

— Уймись, чувак.

— Ты разговариваешь со своим отбойным молотком, Лесоруб?

Я дёргаюсь и выпускаю ножик, пока снова не порезался. Мои щёки заливает румянцем.

— Может быть.

Уилла обходит кухонный островок и опускается на стул. Мясу осталось немного отдохнуть в духовке. Ужин готов. Я занимаюсь десертом. Уилла абсолютно довольна, сидя в тишине кухни и читая. Моё сердце совершает кульбит, пока я наблюдаю, как она читает и заливается румянцем.

— Ты нашла себе винтажную порнушку, Солнце.

Уилла фыркает и опускает книгу ровно настолько, чтобы встретиться со мной взглядом.

— Книга очень даже хороша. Этот герцог — мой сорт засранца.

— Разве эти штуки не сексистские? Там все героини — барышни в беде, которые так и нуждаются в том, чтобы их хорошенько развратили? — я бросаю клубнику в миску, добавляю самбуку, ликер Гранд Марнье и сахар. Уилле нравится перчёная клубника, так что я готовлю этот рецепт.

— Некоторые да. Но другие нет. Например, эта, — Уилла перелистывает страницу и делает глоток вина. — Эта книжка феминистская, и тут есть «развращение», потому что она хочет быть развращённой. Это очень даже по-феминистски — заявлять о своих сексуальных предпочтениях, и неважно, включают ли они грубое отношение со стороны мужчины.

Я замираю со сливками в одной руке и с ложкой в другой.

— П-прошу прощения? — мой голос срывается. Супер. Я похож на краснеющего подростка.

Уилла снова опускает книгу. Её щёки обретают ярко-розовый цвет.

— Ты ранее шлёпнул меня по заднице.

Иисусе.

— Ну да.

— И мне это понравилось, — Уилла отпивает вина и окидывает меня взглядом. — Помнишь то сообщение, которое ты мне послал?

Я поливаю клубнику сливками и начинаю перемешивать.

— Я посылал тебе очень много сообщений, Уилла.

Она закатывает глаза.

— Когда я уехала на матч плей-оффа. Я пригрозила сбрить твою бороду, когда вернусь, а ты сказал, что если я прикоснусь к твоей лицевой растительности...

— То несколько дней сидеть не сможешь, — я откашливаюсь, к щекам приливает жар. — Да, это было неподобающе с моей стороны.

— Но мне это тоже понравилось, — тихо говорит она. — Я чуть не выронила телефон, настолько возбудилась. Мне казалось, что если бы я запустила руки в свои трусики в тот момент, то кончила бы с фейерверками.