Только когда мы вдвоем (ЛП)

— Он глухой. МакКормак, похоже, просто посчитал это достаточно важным, чтобы упомянуть данную деталь, когда посылал меня к Райдеру. Райдер сказал, что у МакКормака такой заскок. С его точки зрения, хорошие люди сами разберутся, если будут подходить к ситуации непредвзято, а плохие люди потерпят провал, потому что Райдер тупо не отвечает. Я потерпела провал. Я думала, что он меня игнорирует, и чуть ли не начала драться с ним на лекции.

— Погоди, что? — Руни плюхается за обеденный стол, пока я обжариваю на сливочном масле креветки, чеснок и лук-шалот. Толстая паста лингвини лежит на соседней сковородке, приправленная оливковым маслом и пармезаном. Вся квартира пахнет мамой и моим любимым итальянским рестораном Squisito³.

Моё сердце слегка ухает в пятки. Мы так давно там не бывали. Может, я возьму в Squisito еду на вынос и принесу завтра в больницу во время своего обычного визита. Но потом я представляю, как мама чисто для моего спокойствия пытается есть всю эту сытную, тяжёлую пищу, которую уже не может переварить, вяло ковыряет курицу в пармезане и заталкивает в себя один кусочек за другим.

Пожалуй, не пойду я в Squisito.

— Уилла?

Я сбрасываю с себя транс.

— Да-да. Ну... я пихнула его локтем. Я так взбесилась, что он не давал мне конспекты. Так что я пихнула его локтем, он пнул меня по ноге, я сбила его бейсболку, и он дёрнул меня за волосы.

Руни закатывает глаза.

— Надо было тебе просто поговорить с ним.

— Я пыталась!

«Не особенно. Ты говорила по минимуму, как обычно, а потом предположила худшее».

Тоже типичное для меня поведение. Но вы попробуйте родиться от папаши-донора спермы, который так и не потрудился узнать своего ребёнка, далее пережить разочаровывающую череду краткосрочных бойфрендов, а потом посмотрите, какое у вас будет мнение о мужчинах.

Руни открывает рот, наверняка чтобы указать на моё враньё, но нас перебивает стук в дверь.

— Вай! — вскрикивает она. — Это он.

Я переключаю своё внимание на готовящихся креветок.

— Да, Капитан Очевидность, это он. А теперь иди и открой дверь, пожалуйста. Я вся в чесноке, и сейчас надо добавить белое вино.

Руни сползает со стула и идёт к двери, заглядывает в глазок и пищит.

— Знаешь, в прошлый раз я была слишком разъярена, чтобы заметить, но он вообще-то миленький. По крайней мере, его глаза. Остальное я практически не вижу.

— Никто не видит. Он не способен побрить лицо или носить что-либо помимо бейсболки, фланелевой рубашки и хмурой гримасы. А теперь открой уже дверь.

Руни распахивает её, и время замирает, пока я жду. Каково это будет, когда Райдер войдёт в мою квартиру, сядет за стол напротив, и мы начнём работать вместе? Он грубый и мрачный, до сих пор не предложил мне конспекты, и всё же он не так уж плох, как я думала, учитывая, что он меня просто не слышал. И всё же это сложно. Сложно оглядываться на его реакцию и не злиться, даже если есть объяснение, которое делает мою злость иррациональной.

Может, это потому, что я чувствую — Райдеру нравится задевать меня за живое и бесить. Может, потому что у меня складывается ощущение, что даже не будь он глухим, он бы мог прикинуться тугим на ухо, когда я его окликнула. Райдер любит дразниться, провоцировать, он заноза в заднице. Как и я. Я всегда замечаю себе подобных.

Он входит, его сумка-портфель висит на плече, бейсболка низко надвинута. Я снова сталкиваюсь с напоминанием, что он не просто засранец. Он высокий засранец. Широкие плечи, длинные ноги. Такое чувство, будто его присутствие занимает половину квартиры. Его голова приподнимается, когда он поворачивается ко мне. Его взгляд быстро скользит по моему телу, затем правее, когда он замечает раскиданные сковородки.

Наши глаза встречаются. Его глаза тёмные и выразительные, не отрываются от моих. Это нервирует.

— Что? — спрашиваю я.

Он медлит, словно для выразительности, затем машет рукой перед носом, изображая, будто смакует приятный аромат. Затем его палец стучит по подбородку и опускаются ниже. Этот жест я знаю, и соединяю два плюс два.

— Вкусно пахнет?

Уголки его губ слегка приподнимаются, и он кивает.

Руни переводит взгляд между нами, озадаченная тем, что мы не вцепились друг другу в глотки. Но ещё не вечер.

— То есть, мы его больше не ненавидим?

Моя голова поворачивается к ней, и Райдер следует моему примеру. Его глаза прищуриваются. Он пропустил, что она сказала.

— Ты не можешь говорить за его спиной, Ру. Повтори.

Её глаза раскрываются шире.

— Серьёзно?

Райдер кивает.

— Я сказала... — Руни прочищает горло, и её щёки розовеют. — Я сказала, «то есть, мы его больше не ненавидим?».

Райдер усмехается, затем пожимает плечами и показывает на меня, словно говоря «ей решать».

Руни нервно смеётся.

— Ладно, я просто... — она вылетает из комнаты. — Позови, когда ужин будет готов!