Только моя (СИ)

— Не сейчас, родной. — нежно сказала Лида. — Сейчас мне нужно побыть одной, побыть там, где меня никто не найдет. Если мне понадобится помощь — я сама тебя найду.

— А если мне?

— Это низкая уловка, Ярик… Я оставлю номер своего мобильного телефона.

— Тебе точно не угрожает опасность?

— Господи, Ярик, я обычный человек — не жена бандита, политика. Я не больна, не совершала преступлений и не видела ничего такого, за что меня могли бы убить. Какая может быть опасность?

«Я не скажу тебе ничего. Я слишком опасаюсь за твою жизнь, братик мой любимый».

«Я сделаю вид, что поверил. Врешь ты все, Лидка. Теперь я все время буду как на ножах».

«Будь проклят Кравцов. Теперь я поняла, что он все-таки в этой игре,» — подумала Лида, положив трубку.

«Как так получилось, что мы оказались врозь, по разные стороны баррикад — не друг против друга, но и не прикрывая друг другу тылы»?

Катя подбежала к нему и обняла за плечи, словно почувствовав, как его тело сковала новая боль.

— Кто звонил?

— Да так, никто. — Ярик махнул рукой и встал, высвободившись из ее объятий.

— Снова не хочешь пускать меня к себе? В свою жизнь? — вырвалось у Кати.

«Ну что ты пристала. Оставь меня одного. Это тебя не касается», — промелькнуло в его мозгу.

— Некуда пускать. У меня одна жизнь — здесь, с тобой.

Катя почему-то не встрепенулась от этих слов, сердце не застучало. Наоборот, что-то жалкое и снисходительное почудилось в его тоне.

— Можешь сказать хотя бы, кто эта Лида?

— Жена… Славика, моего брата — добавил он, увидев, как вытянулось ее лицо при слове «жена».

— Почему я только сейчас узнаю о том, что у тебя есть родственники?

— Потому что это не твоего ума дело. — не сдержался Ярик, но тут же пожалел о своей внезапной ярости. — Прости.

Катя всхлипнула носом, но сдержалась и не заплакала. Нечего плакать из-за этого ублюдка. Одна-единственная фраза на простом русском языке сказала ей о многом, о чем не смогли бы сказать и сотни слов. Он ее не любит. А вот эту Лиду — наверняка. Иначе откуда столько тайн. И не оттуда ли его предыдущее состояние — не от сознания ли греха перед братом. И насколько велик тот грех?

— Любишь ее? — тихо спросила она.

— Ты что, дура? Она мне роднее сестры.

— Тогда почему ты такой? Такой взвинченный после разговора с ней?

— Потому что я чувствую, что с ней что-то случилось. Или должно случиться. В общем, я нутром чую, что она в опасности.

— Не переживай ты так. У нее ведь еще муж есть.

— Нет у нее никакого мужа. У нее кроме меня никого нет.

— А где он? Бросил? Не молчи…

— Славик умер. Его убили.

— Прости, я не знала. Если тебе больно говорить на эту тему, давай не будем.

Катя с ужасом смотрела, как буквально на глазах его лицо покрывается морщинами, которые она с таким трудом пыталась изгнать из его сердца. Они возвращаются и еще более глубокие, чем были.

— Хочешь знать, кто я? Хочешь знать, кого полюбила?.. Я подонок, который слинял в сторону и оставил смерть своего брата безнаказанной.

— Но ты же ничего не можешь сделать. Ты же не отправишься никого убивать. Я не знала твоего брата, но не думаю, чтобы ему понравилось, что ты сядешь в тюрьму ради того, что все равно не вернет его жизнь.

— И мою тоже, — прошептал Ярик, обнимая ее и целуя ее мягкие волосы.

«Ты многого обо мне не знаешь, Катюша. Даже не представляешь, что когда-то для меня было ЛЕГКО… убить человека. И не сесть за это в тюрьму».

Глава 33

Полгода пролетели как во сне. Лида едва помнила, как еще совсем недавно она приехала в Киев к отцу, который искренне обрадовался, увидев дочь после долгой разлуки, и прогостила у него месяца три, пока его нынешняя жена Вероника Павловна не начала осторожно намекать, что гостья несколько задержалась. Да Лида и сама понимала, что не может жить там вечно. Пора было думать о более или менее постоянном жилье для нее и будущего ребенка.

О том, чтобы жить с кем-либо из родителей не могло быть и речи. Нет, они не отказывались помогать, но, откровенно говоря, Лида подозревала, что ни мама, ни папа не жаждут взвалить на свои плечи ее проблемы. У каждого из них новые семьи, новые заботы. А Лида — всего лишь промежуток, напоминание о прошлых ошибках. От нее никто не отказывался, но и не помещал в центр Вселенной. Нужно было самой заботиться о себе и будущем ребенке.

Лида вернулась в родной город как раз в тот день, когда Ленка Винилова родила девочку. Она не рискнула навестить подругу в роддоме, однако искренне радовалась, когда впервые увидела маленькую Ксюшеньку, розовенькую и кругленькую, у Ленки на руках.

Ленка изменилась — стала старше, строже, окидывая недоверчивым взглядом каждого, кто подходил к младенцу.

— Моя волчица, — смеясь, называл ее Костя и втайне лопался от гордости. Лида только качала головой и улыбалась, глядя на парочку новоявленных родителей. Вскоре наступит ее черед, только радоваться ей придется одной.

Беременность протекала тяжело. Несмотря на непомерный аппетит, который Лида безуспешно пыталась контролировать, она то и дело теряла в весе. Ребенок, казалось, высасывал ее изнутри, но Лида не жаловалась. Ей был очень дорог этот еще неродившийся малыш.