Только моя

— Прости, — хрипло прошептал он в поцелуе.

Было так хорошо. Мы задыхались в ласках друг друга, его движения стали чаще, резче. Он больше не мог сдерживаться. Внизу живота стало горячо.

— Ну же, малыш, — прошептал он — Не могу больше…

Я замерла на секунду и задохнулась от удовольствия. Тело, как будто пронзило током, я дрожала под ним от нереального удовольствия. Это было так… что из глаз снова хлынули слезы, но на этот раз, это были слезы счастья.

— Да, моя девочка! Вот так! — рыкнул он.

И я почувствовала, как его тело тоже охватила дрожь, как пульсировал, изливаясь прямо в меня, его член. Он медленно двигал бедрами, продлевая наше удовольствие. Потом лег рядом, притянул к себе. Я устроилась у него на плече, положив руку на грудь. Он взял ее в свою большую ладонь, чуть сжал, все еще тяжело дыша. Было так хорошо.

— Поздравляю, — прошептал он, переворачиваясь и снова нависая надо мной. Наши глаза встретились. — Ты стала женщиной. — Я улыбнулась. — Моей женщиной.

И он снова накрыл мои губы поцелуем…

Мы не спали до рассвета. Всю ночь, как и обещал мой любимый мужчина. Мой муж! Обессиленные, но счастливые. Он прижимал меня к себе так, как будто боялся, что я сбегу, пока он будет спать. Может, и правда, боялся? Не признается ведь.

Я проснулась от поцелуев, которые покрывали все мое тело. Сначала даже не поняла, думала, что мне снится сон под впечатлением от того, что было этой ночью. Но ощущения становились все ярче, и когда его зубы слегка сжали мой сосок, я распахнула глаза. За окном давно было светло. Наверное, уже полдень.

Он увидел, что я проснулась, улыбнулся довольно и подтянулся выше, касаясь губ языком, слегка прикусил, оттянул и отпустил нижнюю губу, вырывая из меня стон.

— Что ты делаешь? — спросила я.

Он усмехнулся.

— Утренний секс — это святое, малыш, — ответил мне муж, раздвигая ноги.

Он вошел резко, сразу на всю длину. Я охнула от накрывших меня ощущений и подалась к нему, прижимаясь ближе.

— Сумасшедший, — прошептала я ему прямо в ухо, обхватывая мочку губами.

— Да… — полустон в ответ. — Это ты виновата.

Но возмутиться мне не дали. Движения стали жёстче, глубже. Я вцепилась в его плечи руками, чтобы не потерять связь с реальностью окончательно. Было так хорошо. Он вновь поцеловал меня. Наши языки танцевали в безумном танце страсти и желания. Он стал тормозить, чувствуя, что мне осталось немного. Его рука, поглаживая и лаская тело, спустилась вниз, и я ощутила, как его пальцы касаются моих складочек, раздвигая их. И когда опытные пальцы коснулись возбужденного клитора, я охнула снова. Он гладил и слегка надавливал на нужны точки, вжимаясь в меня своим членом, который пульсировал внутри, требуя разрядки. Миллионы искорок пронзили мое тело. Это новые ощущения. Они другие, не такие, как были ночью. Но ничуть не хуже. Он рыкнул и стал быстро двигаться во мне, усиливая и без того яркие ощущения, и я почувствовала, как вторая уже знакомая волна накрывает меня. Дыхание сбилось окончательно. Он резко вышел из меня, упирая свой член мне в живот, сделал несколько движений рукой по пульсирующему стволу, и я ощутила, как горячая сперма растекается по моему животу, а мой мужчина хрипло стонет и опускается ниже без сил.

— Надо что-то с этим делать, — прохрипел он мне где-то в районе уха.

— С чем? — непонимающе спросила я.

— С контрацепцией, малыш, — откатился он на спину и снова уложил меня к себе на плечо. — Меня ни хера не устраивает то, что сейчас происходит. Презервативы — хорошо, но как видишь, не всегда под рукой. А дети нам пока не нужны. Слишком рано. Ты у меня сама еще ребенок. Да и чувствовать тебя без резинки мне нравится гораздо больше.

Я лежала сопела и краснела от таких откровенных разговоров, а он продолжал:

— Завтра в город поедем, надо будет в клинику заехать.

— Зачем? — Я аж приподнялась на локте, чтобы посмотреть на него.

— Затем, — стал объяснять он мне, как неразумному ребенку, — что я переживаю. Я тебя девственности лишил. А это хоть и естественная, но травма. Хочу убедиться, что все хорошо. Заодно и насчет контрацепции с врачом поговорим.

— Может, не надо? — просила я жалобно.

— Надо, малыш, — сказал он мне. — Вставая и беги в душ, пока ты не приклеилась к простыням окончательно, — засмеялся он.

А я возмущенно засопела, но все же решила, что он прав. Душ мне был жизненно необходим. Было уже светло и вставать совершенно голой перед ним мне было пока некомфортно, и я прикрылась простыней, которой мы укрывались. Потянула ее на себя, вставая и услышала смешок. Оглянулась и увидела, что теперь он совершенно ничем не прикрыт, только, в отличии от меня, его это ни грамма не беспокоит. Скептически приподнял бровь и наблюдает за мной, а я чувствую, как пылают щеки, но в следующую секунду меня бросило в жар. Я опустила взгляд ниже на постель и увидела на простынях кровь. Он моментально подскочил с кровать, подошел ко мне, прижал к себе.

— Все хорошо. Не паникуй. Так должно быть. Это нормально.

Я подняла на него взгляд.