Только на одну ночь

Какой-то очень умный человек придумал, что когда хочется растечься в сопливую лужу, мол, самое лучше — пойти на работу.

Какая, нахер, сейчас возможна работа?

Я лежала на кровати в пол-одиннадцатого утра, раскинув руки во все стороны, смотрела в потолок и думала… Господи, какую чушь я думала. О том, что дизайн я сменю к чертовой матери, потому что с этим связано слишком много воспоминаний. Господи, какой я лох, какого хрена я себе позволила вот это? Вот так бездумно взять и уйти в Него с головой. Ведь я же знала, что нельзя. Что нет вечных чувств, вечных людей, и самое тупое, что можно сделать — это взять и влюбиться. Но не любить Алекса было невозможно. Ну, по крайней мере мне.

Телефон на тумбочке бился в вибро-истерике, звонил Стариков, звонил Неберт, звонила куча народу. Да, сегодня после обеда, кажется, у меня стояло какое-то интервью с каким-то дизайнером. Сгорел бы он… Она…

Нет, надо соскребаться с кровати, нужно приводить себя в порядок….

Когда заорал дверной звонок — я никого, в общем-то, приятного и долгожданного увидеть и не надеялась. Но жизнь сыграла самую плохую карту, увидеть вопиюще свежую, гладко выбритую и самодовольную физиономию Антошеньки мне было почти физически больно. Я скривилась, не удержалась. Интересно, как он проникает через домофон, консьержку и пункт охраны? Харизмой торгует? Или деньги раскрывают самые разные двери?

А Антон, наглый до охренения, шагнул через порог, впихнул мне в ладони огромный почти пол-литровый картонный стаканище с кофе и захлопнул за собой дверь.

— Чем обязана, господин главный редактор? — кисло поинтересовалась я. Будто мало мне было, что вчера он не давал спокойно уговаривать самбуку и доставал меня смсками. Где я, как я, что я делаю, что я пью, и почему именно эту гадость, и не надо ли мне привезти нормального алкоголя, вместо этой дамской бурды. И ты что, алкоголичка, Света, бухать в одно лицо? А что делать, если даже из дома не выйдешь, чтобы на вас, Антон Андреевич, не наткнуться.

— Какого хрена твоя восхитительная пятая точка еще не прижата к стулу на рабочем месте? — поинтересовался Антон, даже не скрывая, что на меня пялится. И почему я не покупаю каких-нибудь ванильных фланелевых пижамок в клеточку и с котиками? Вот чтобы не только не вставало, но и падало! Нет же, твою мать, Света, ты выеживаешься — вырезы, кружавчики, гребанный шелк. И почему я халат не надела, тоже вопрос. Было сложно представить, что на меня в таком вот чудесном виде, растрепанную, опухшую от пересыпа, да и что уж там — опухшую после двух дней пьянки, можно смотреть вот так. У Антона были очень специфичные вкусы, как я погляжу.

— Иди на фиг, у меня больничный есть, — запоздало вспомнила я. Пусть я его делала с другим мотивом, но почему бы им сейчас не воспользоваться?

— Похмелье плохо тянет на повод для больничного, — усмехнулся Антон. — Давай оживай. Карицына приедет к трем. Желательно, чтобы ты походила на человека к этому времени. И кстати, позвони Энджи, скажи, что мы с тобой помирились. Мне половина редакции из-за тебя устроила бойкот. Даже Маша.

— Ну, хоть одна хорошая новость, — мрачно заметила я и, обняв ладонями стаканчик с кофе, ушла на кухню. Кофе был не виноват, что его принес мудак. Ну ладно, не мудак, но придурок. Редкостный. И бесконечно меня раздражающий.

Сняла со стаканчика крышку, сделала глоток. Надо же… Угадал. По утрам я всегда пила кофе с молоком, сиропом и стольким количеством сахара, чтобы у счетчика калорий случалась ежедневная истерика. Потом — в течении рабочего дня только черный кофе и зеленый чай. Это он разведку провел или просто везучий ублюдок? Нет, вряд ли разведку, если Маша и Энджи его бойкотировали.

Села на кухонный подоконник, вытянула ноги, скрещивая их, уткнулась носом в стакан. Нарочно не поворачивалась к Антону спиной — догадывалась, какой маневр он наверняка провернет. Тот самый, который он и его дружок уже засветили. “Подставлять тылы” и давать ему повод подойти я не собиралась. Впрочем, от того, что он, пройдя вслед за мной, уселся за мой стол, выложил перед собой мои ключи от машины, а потом опустил подбородок на переплетенные в пальцах ладони и уставился на меня — мне почти не полегчало. Вот как его послать, чтобы до него дошло? Какой-то совершенно упертый баран мне попался.

— Хреново выглядишь, — неожиданно честно заметил Антон.

— Божественный комплимент, — я чуть фыркнула, жмурясь и пытаясь распознать сироп. Мятный? Ну точно мятный! Кофе с мятным сиропом… Ну, ладно, Антон будем считать, что ты не редкостный придурок, а простой. Эволюционируешь на глазах.

— Какие комплименты, дорогая? — Антон с иронией задрал бровь. — Я тебя оттрахать и сейчас и могу, и хочу. Без комплиментов. Да и они тебе нужны разве?

— Хрен меня знает, — я пожала плечами. Нет, не нужны они мне были. Но мне не нравилось, что Антон выбивается из клише среднестатического придурка, который пытался подбивать ко мне клинья. С кофе вон угадал. Правду-матку резал, вместо комплиментов. Что дальше?