Только на одну ночь

— Ну что, пошли “сделаем зарядку”? — нахально улыбнулся Антон, и мне пришлось пошарить по подоконнику, чтобы найти что-то тяжелое.

Увы. Цветов я не выращивала. Нет, были какие-то сансевьеры в горшках в гостинной, чисто для дизайна — за ними ухаживала домработница, но до них было далековато. Повезло ему, что он шутил…

— Таксиста в субботу изнасиловала? — Антон все никак не унимался. Хоть реально за горшком иди. А в тоне-то ревнивые нотки. Блин, вот нахрена я вообще с ним связалась? Один раз переспали. Без обязательств. А у него на меня виды, как у гребанного мужа. А с хера ли?

— Двух, — буркнула я. — А потом пришел сантехник, и мы устроили оргию.

Жаль, что звучало это не очень убедительно. Жаль, что Антон лишь насмешливо ухмыльнулся, будто демонстрируя, что вышел не подкол, а лажа. Дожили. Какой-то мелкий хрен меня стебет, а я даже ответить толком не могу. Докатилась, Светочка, молодец.

— Нет, ну ты либо вали приводить себя в порядок, либо пошли уже трахаться, должен же я хоть как-то удовлетвориться сегодня, — фыркнул Антон.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Как же он меня бесил, слов не хватало. Вот всей этой своей вальяжной медвежьей тушей, развалившейся на моем стуле, с заброшенными за голову руками. И ухмылочкой этой наглой. И дебильными намеками и шутеечками.

— Жди, раз приперся.

Кофе я допивала как можно неторопливей. Впрочем, Антон, кажется, не так уж сильно и страдал — он зависал на мои ноги, переключаясь с них на грудь. Только поэтому кофе я все-таки допила.

А вот умывалась, подкрашивалась, одевалась я ме-е-едленно. В конце концов, больничный у меня был. Ну и пусть левый и полученный “по-знакомству”. Все-равно он у меня был, и, выходя на работу, я делала этому придурку одолжение. И чем больше он раскрывал свой наглый рот, чем больше на меня пялился, тем большее это было одолжение.

Когда я уже вышла к Антону одетая — я жутко пожалела, что встреча мне предстояла с дизайнером, и я не могла надеть паранджу, пришлось обойтись брючным костюмом цвета васаби (в последней коллекции Мила Карицына играла именно с этим цветом, пришлось подыгрывать).

— Неберт, завязывай, — глухо посоветовала я. Потому что было ощущение, что на меня смотрел голодный зверь, и в уме он уже три раза меня разделал. Да еще засос этот на шее, на видном месте, который толком и не закроешь… То, что Антон на него встрял взглядом, как будто в нем что-то перещелкнуло, было слишком заметно. И я же реально могла уже скоро перейти к рукоприкладству…

— Я вообще молчу, — сипло произнес Неберт, промаргиваясь. — Ты сама, блин, виновата.

— Чем? Тем, что мама тебя не научила слышать слово “нет”? — со всем максимально возможным ядом буркнула я.

— Да какая тебе разница, как я на тебя смотрю? — раздраженно буркнул Антон. — Можешь себе представить, я тоже этим недоволен.

— Это еще почему? — вот это было неожиданно. Я даже почувствовала себя слегка уязвленной, хотя с чего бы.

— Была охота залипать на стерву, — емко отрезал Антон. Ишь ты. То есть я его все-таки тоже бесила, а не только его “шлагбаум” поднимала? Ну что, жизнь прожита не зря.

Диалог на этом подзавял. Ненадолго, правда. Когда я устроилась на заднем сиденье небертовской тачки, вытянула ноги, уложив их на соседние кресла, Антон все-таки открыл рот.

— Это вообще-то итальянская кожа, — мрачно сообщил он.

— А я вообще-то могу на такси поехать, — усмехнулась я. — Вызывать?

Антон раздраженно зыркнул на меня, но повернул себе ключ в замке зажигания.

И правда, почему я не поехала на такси? Это было бы корректней, я и там могла бы разложить на коленях ноутбук, чтобы поколдовать над недописанным еще в пятницу материалом. Наверное, потому, что доставать таксиста было не так интересно, а мне смертельно нравилось дергать Антона за усы, даже сейчас, когда я была категорически не в форме.

— Ну как ты, Свет? — неожиданно спокойно и с характерно выключенным для общения козлом, поинтересовался Антон, на одном из светофоров.

— Работаю, — откликнулась я.

Не знаю, чего он ждал — что я начну размазывать по щекам тушь, захлебываться слезами и так далее. Я встала с кровати и пошла на работу. Боль осталась там, дома, продолжала валяться на кровати и пялиться в потолок. Я чувствовала сейчас себя ужасно пустой, но это был не повод.

В конце концов, именно Его волей было, чтобы я продолжала жить. Я не знала как, но нужно было попытаться. Отстраивать жизнь заново сложно, но разве мне впервой это делать? Так, стоп, Света, пиши интервью, не отвлекайся. Тебе его по идее сдавать уже послезавтра, а оно пока настолько унылое, что его даже на треть не прочитаешь — скулы сводит от зевоты. Пусть мир продолжает гореть, а ты должна шагать дальше и улыбаться.