Только не Айви Покет!

— Пошла в свою комнату, мама, — сладко улыбаясь, ответила Матильда. — Всё как всегда.

Леди Амелия оказалась царственного вида низкорослой толстушкой в платье из великолепного жёлтого шёлка. Она сидела за письменным столом, у ног её развалилась чёрная кошка. У неё (у леди, не у кошки) были такие же тёмные волосы, как у Матильды, и лицом они были очень похожи (очевидно, вели свой род от итальянских королей).

— Она что… опять? — спросила леди Амелия в раздражении.

Матильда кивнула:

— Боюсь, что так, мама.

— Ума не приложу, что делать, — устало сказала леди Амелия. — Мы всё перепробовали, чтобы заставить её перестать, но ничего не помогает.

Я могла лишь догадываться, что речь идёт о загадочной коробочке, которую привезла Ребекка. Поскольку я не имела ни малейшего понятия, что происходит, то с готовностью вызвалась помочь.

— Простите, леди Амелия, — отодвинув чашу с виноградом, я пристроилась на краешке письменного стола, — но за время пути из Лондона я успела неплохо узнать Ребекку. Совершенно очевидно, что бедняжка очень несчастна. Почему? Точно не знаю, но почти уверена, что это ваша вина. То есть не только ваша, а всего семейства.

Леди Амелия слушала меня с улыбкой (вот чудачка!):

— Ясно. Продолжай.

Я спрыгнула со стола и взяла себе винограда из чаши:

— Если она страдает от меланхолии, я знаю отличное средство. Всё, что потребуется, — это стакан клюквенного сока и молоток. Помогает безотказно.

Леди Амелия засмеялась. Смех её был довольно благозвучным, но что заставило её смеяться, я не имела представления.

— Она сумасшедшая, — фыркнула Матильда. — Несёт совершеннейшую бессмыслицу.

Думаю, она имела в виду свою кузину. Как грубо! Но прежде чем я успела дать ей окорот, в дверях появилась Ребекка. Она несколько робко вошла в библиотеку.

— С возвращением, Ребекка, — сказала леди Амелия. — Удалась ли твоя поездка в Лондон?

— Если вы имеете в виду, подогнали ли мне платье по фигуре, то да, — отозвалась Ребекка.

Леди Амелия внимательно смотрела на племянницу:

— И ты сдержала своё слово?

Та покосилась на Матильду, которая злорадно улыбалась.

— Разумеется, она не сдержала! — раздался надтреснутый голос с другого конца комнаты.

Я посмотрела туда, но никого не увидела. В том углу библиотеки окна выходили в розарий, и перед ними, спинкой к нам, стояло единственное кресло. В эту минуту из него медленно поднялась престарелая леди в чёрном платье. Тяжело опираясь на трость, она двинулась к нам.

— Глупая девчонка! — прошипела она в адрес Ребекки.

— Леди Элизабет, напрасно вы так строги, — сказала леди Амелия. — Я уверена, Ребекка старалась как могла. Для неё это довольно-таки непростая задача.

— Вздор! — рявкнула старуха. — Она должна прекратить, и она прекратит. А иначе… Может быть, кто-то сомневается, что я могу лишить её наследства?

Леди Элизабет оказалась вовсе не такой, какой я её представляла. Хотя она держалась с царственностью королевы Виктории, голова её походила на грецкий орех. Руки как клешни. Фигура — вешалка для одежды. Её кожа повидала больше непогоды, чем иной маяк. И ещё она была довольно-таки неприятной особой.

Ребекка пробормотала что-то насчёт того, что ей очень жаль, она больше не будет и всё такое. Я уже хотела сказать, чтобы принесли что-нибудь перекусить, когда леди Элизабет обратила своё морщинистое лицо ко мне.

— Где ожерелье? — ледяным тоном спросила она. — Только ради него тебя и пустили в дом, понятно?

— Алмаз в безопасности, — вежливо отвечала я. — А теперь будьте лапочкой и попросите принести мне дюжину сырых картофелин.

— Что тебе принести?! — рявкнула старуха.

— Ты, должно быть, проголодалась с дороги, Айви, — заметила леди Амелия и поспешно позвонила в колокольчик.

— До смерти, — сказала я. — Несколько дней не ела.

— Ожерелье, мисс Покет, — гнула своё старая вешалка, сверля меня яростным взглядом. — Отдай его сию же минуту!

— Это невозможно, дорогуша, — отвечала я, качая головой. — Герцогиня Тринити дала мне очень чёткие указания. Никто не должен видеть алмаз Тик-так до дня рождения Матильды, и я обязана вручить его на балу, в присутствии всех гостей.

В эту минуту в библиотеку вошла бледная женщина с ослепительно-рыжими волосами, стянутыми на затылке в тугой узел.

— Простите, что помешала, — резко сказала она. У бедняжки был сильный акцент. Американский, по-моему. — Мне нужна книга по французской поэзии, чтобы подготовиться к следующему уроку.

— Где у нас нюхательная соль? — пробормотала Матильда. — Я больше не выдержу ни одного её занудного урока.

— Матильда, нельзя быть такой грубой, — прошептала леди Амелия. — Мисс Фрост работает у нас всего несколько дней. Дай своей новой гувернантке шанс.

Мисс Фрост поднялась по винтовой лестнице к верхнему ярусу стеллажей и закопалась в книги. Но время от времени она украдкой поглядывала на меня. Мне она показалась смутно знакомой, но я никак не могла вспомнить, где её видела. Вот странно!