Только не дворецкий. Золотой век британского детектива

— А пока, — сказала Вики мечтательно, — давайте забудем обо всем. Давайте смеяться, и танцевать, и петь, как дети! А наш гость, наверное, совсем умирает с голоду?

В этом возбужденном состоянии они приступили к пикнику.

Сказать по правде, голодная смерть Г. М. не угрожала. Вместо того чтобы сесть на пригорке около дома, они вытащили стол и стулья на тенистую террасу. Голоса у всех звучали напряженно, но никто ни с кем не спорил. Только после того как скатерть была убрана, мебель и корзины внесены в дом, а пустые бутылки выкинуты, в воздухе повеяло опасностью.

Из-под крыльца Вики выудила два полусгнивших шезлонга, которые она разместила в высокой траве на лужайке. Они предназначались для Евы и Г. М., а Билла Сейджа Вики увела осматривать какое-то удивительное сливовое дерево. В чем была его удивительность, она не уточнила.

Ева молча села. Г. М., куривший черную сигару напротив нее, выждал, прежде чем заговорить.

— А знаете, — сказал он, вынимая сигару изо рта, — вы просто отлично держитесь.

— Да, — рассмеялась Ева, — правда?

— Вы ведь хорошо знаете эту девицу Адамс?

— Она моя кузина, — ответила Ева просто. — Теперь, когда ее родители умерли, я ее единственная родственница. Я все про нее знаю.

Откуда-то из-за лужайки доносились два голоса, говорившие о землянике. Ева, чье бледное лицо и светлые волосы четко вырисовывались на фоне темной полосы Гоблинского леса, сложила руки на коленях.

— Видите ли, сэр Генри, — замялась Ева, — у меня была еще одна причина позвать вас сюда. Я… я даже не знаю, с чего начать.

— Я тут за старшего, — сказал Г. М., убедительно постучав себя кулаком в грудь. — Рассказывайте.

— Ева, дорогая, — донесся голос Вики с другой стороны заросшей лужайки. — Ева, ау!

— Да, милая?

— Я только что вспомнила, — прокричала Вики, — что еще не показала Биллу дом. Ты не против, если я украду его ненадолго?

— Что ты, милая! Конечно нет!

И Г. М., сидевший лицом к дому, увидел, как Вики и Билл вошли внутрь и как Вики, мечтательно улыбаясь, закрыла за собой дверь. Ева даже не обернулась.

Солнце садилось, пробиваясь огненно-рыжими лучами сквозь густой Гоблинский лес за домом.

— Я ей его не отдам! — неожиданно вскричала Ева. — Не отдам! Не отдам!

— А он ей нужен, дорогуша? А главное, нужна ли она ему?

— Не нужна, — ответила Ева с жаром. — И не будет нужна.

Г. М. неподвижно выпустил облако дыма.

— Вики притворщица, — сказала Ева. — Думаете, это я из ревности?

— Вовсе нет. Мне только что подумалось то же самое.

— Я терпелива, — сказала Ева. Ее голубые глаза были неподвижны. — Я ужасно, ужасно терпелива. Я могу годами ждать того, чего хочу. Билл сейчас не особенно много зарабатывает, а у меня нет ни гроша за душой. Но за всем его легкомыслием скрывается большой талант. Ему обязательно нужна такая девушка, которая будет ему помогать. Лишь бы только…

— Лишь бы только эта феечка оставила его в покое?

— Вики ведет себя так, — сказала Ева, — практически с любым мужчиной. Вот почему она так и не вышла замуж. Видите ли, это позволяет ее душе свободно общаться с другими душами. Этот ее оккультизм…

И она начала рассказывать всю семейную историю Адамсов. Эта сдержанная девушка говорила долго, говорила так, как, возможно, не говорила никогда в жизни. Вики Адамс, дитя, стремившееся привлечь к себе внимание, ее отец, дядя Фред, и мать, тетя Маргарет, как будто ожили среди сгустившихся теней.

— Я, конечно, не помню, какой она была до «исчезновения». Но, ей-богу, я знаю, какой она стала после! И я подумала…

— Что же?

— Я подумала, что если бы вы согласились приехать сюда, — сказала Ева, — Вики попыталась бы вновь затеять игру, чтоб покрасоваться. И вы бы ее разоблачили. И Билл увидел бы, какая она притворщица. Но все это безнадежно! Безнадежно!

— Послушайте-ка! — заметил Г. М., куривший третью сигару. Он выпрямился. — Вам не кажется, что эти двое, черт возьми, подозрительно долго осматривают небольшой домик?

Ева, словно пробудившись ото сна, пристально посмотрела на него и вскочила на ноги. Теперь, как можно догадаться, она уже не думала ни о каких исчезновениях.

— Извините, я на минуту, — сказала она отрывисто.

Ева поспешила через лужайку к дому, взошла на крыльцо и открыла входную дверь. Г. М. слышал, как по коридору простучали ее каблуки. Через мгновение она вышла, закрыла входную дверь и вернулась к Г. М.

— Двери во всех комнатах заперты, — сообщила она, едва сдерживая слезы. — Думаю, не стоит их беспокоить.

— Ну-ну, успокойтесь, дорогуша!

— Мне больше нет до них никакого дела, — заявила Ева со слезами на глазах. — Давайте возьмем машину и поедем обратно в город без них?

Г. М. выкинул сигару, поднялся и взял ее за плечи.

— Я здесь за старшего, — сказал он с людоедской ухмылкой. — Послушайте, что я вам скажу.

— Не хочу ничего слушать!

— Если я хоть что-то смыслю в человеческой механике, — упорно продолжал Г. М., — этот парень увлечен Вики Адамс не больше, чем я. Он напуган, дорогуша. Напуган. Понятия не имею чем. — Г. М. наморщил лоб. — Хоть убейте, не знаю! Но…

— Эй! — раздался голос Билла Сейджа.

Голос доносился не со стороны дома.