Только не дворецкий. Золотой век британского детектива

Вообще-то, Роджер готов был согласиться с заключением старшего инспектора. Судя по всему, покушение на жизнь сэра Уильяма Анструзера и убийство несчастной миссис Бересфорд были делом рук неизвестного безумца. По этой причине Роджер не попытался сам взяться за расследование, хотя и размышлял об этом случае несколько дней подряд. Тогда пришлось бы бесконечно наводить справки и проводить многочисленные допросы, на что у частного лица, в отличие от полиции, нет ни времени, ни полномочий. Дело заинтересовало его исключительно теоретически.

Но спустя неделю одна случайная встреча превратила этот теоретический интерес в самый что ни на есть практический и даже личный.

Роджер шел по Бонд-стрит, где ему предстояло суровое испытание — покупка новой шляпы. Вдруг он заметил, что по тротуару к нему стремительно приближается миссис Веррекер-ле-Флемминг. Это была хрупкая, элегантная дама, да к тому же богатая вдова, которая при любой возможности выражала Роджеру свое восхищение. Но она все время говорила. И не просто говорила, а говорила, говорила и говорила. Так что для Роджера, который сам любил поговорить, это было невыносимо. Он рванулся было через дорогу, но машины шли сплошным потоком. Бежать было некуда. И миссис Веррекер-ле-Флемминг принялась за него с большим энтузиазмом:

— О, мистер Шерингем! Вас-то мне и нужно. Мистер Шерингем, прошу, скажите мне. По секрету. Вы ведь возьметесь за это ужасное дело о смерти бедной Джоан Бересфорд?

Роджер, изобразив, как того требует светская беседа, глупую деревянную улыбку, попытался вставить хоть словечко, но безуспешно.

— Когда я об этом услышала, я была потрясена, просто потрясена. Понимаете, мы с Джоан были очень хорошими подругами. Я ее очень близко знала. И как страшно, как чудовищно, что она сама навлекла на себя беду. Разве это не ужасно?

Тут Роджер решил отложить побег.

— Как вы сказали? — успел он спросить с ноткой недоверия в голосе.

— Я думаю, это и называется трагической иронией, — продолжала тараторить миссис Веррекер-ле-Флемминг. — Потому что это действительно довольно трагично, и я в жизни не встречала такой ужасной иронии. Вы, конечно, знаете, что она заключила с мужем пари на коробку конфет, и если бы не это пари, сэр Уильям никогда бы не отдал ему эти отравленные конфеты, а сам бы их съел и умер, да и пожалуйста, тем лучше, да? Так вот, мистер Шерингем…

Миссис Веррекер-ле-Флемминг понизила голос до заговорщического шепота и, совершенно войдя в роль, огляделась по сторонам.

— Я никому этого не рассказывала, но вам скажу, потому что вы поймете, как это важно. Джоан вела нечестную игру.

— Что вы имеете в виду? — спросил Роджер, совсем сбитый с толку.

Миссис Веррекер-ле-Флемминг засияла, видя, какой эффект произвели ее слова.

— Да ведь она уже видела пьесу! Мы вместе с ней смотрели, на той же неделе, когда была премьера. Она с самого начала знала, кто преступник.

— Не может быть!

Удивление Роджера превзошло все ожидания миссис Веррекер-ле-Флемминг.

— Вот он, Карающий Случай! Никто от него не огражден.

— Вы хотите сказать, высшая справедливость? — прощебетала миссис Веррекер-ле-Флемминг, которой было довольно сложно понять замечание Роджера. — Надо же, Джоан Бересфорд! Просто удивительно. Никогда бы не подумала, что Джоан может так поступить. Она всегда была такой хорошей. Разве только немного прижимистой, при ее-то деньгах, ну да это пустяки. Конечно, она просто решила разыграть мужа, но мне всегда казалось, что Джоан такая серьезная, мистер Шерингем. Люди ведь обычно не говорят о чести, о правде, об игре по правилам — это само собой разумеется. А она постоянно об этом говорила. Все твердила: то нечестно, это не по правилам. И вот бедняжка сама поплатилась за то, что сыграла не по правилам. Что ни говорите, ведь не лжет старая пословица, а?

— Какая пословица? — проговорил Роджер, загипнотизированный этим потоком слов.

— Ну как же, в тихом омуте черти водятся. И боюсь, у Джоан было немало чертей, — вздохнула миссис Веррекер-ле-Флемминг. Видимо, наличие чертей считалось в обществе серьезным недостатком. — Похоже, она меня обманывала. Не могла она быть такой честной и правдивой, какой всегда притворялась, скажите, ведь так? Я все думаю, неужели девушка, которая могла обмануть мужа по такому ничтожному поводу, никогда не… Конечно, я не хочу говорить ничего плохого о бедняжке Джоан теперь, когда ее нет в живых, но вряд ли она была таким уж ангелом во плоти, как вы думаете? Я хочу сказать, — поспешила миссис Веррекер-ле-Флемминг смягчить последние свои предположения, — я считаю, что психология — это безумно интересно, не правда ли, мистер Шерингем?

— Иногда да, — мрачно согласился Роджер. — Вы упомянули сэра Уильяма Анструзера. Вы и с ним знакомы?

— Немного знакома, — равнодушно отозвалась миссис Веррекер-ле-Флемминг. — Отвратительный тип! Постоянно за кем-нибудь ухлестывает. А когда женщина ему надоедает, он просто бросает ее — фьють! — и все. По крайней мере, — поспешно добавила миссис Веррекер-ле-Флемминг, — по крайней мере, так мне говорили.