Только не ты

– В тебе живёт плохой человек? В тебе, Алёна? – Гранд хмыкнул и поднялся на ноги. – Пойду приму душ, ненавижу больничную вонь! Пахнет всякой химией, болезнью…

– Слабостью? – тихо спросила я.

Гранд бросил на меня взгляд, внезапный и быстрый как выстрел. Жгучий как пощёчина. Я поймала и удержала его, не позволила отвести глаза.

– Я ненавидела тебя, но никогда не считала слабым, даже когда ты был без сознания. Ни разу, – заверила его.

Взгляд Александра давил с такой силой, что я не могла оторвать голову от подушки. Я знаю, о чём он думает, – о том, как я его мыла, как меняла постель и приносила кувшин. Я должна стереть это с его памяти. Пусть между нами будет только моя слабость, не его. Мои побуждения эгоистичны: я нуждаюсь в силе Гранда.

– Даже когда твоё тело тебя предало, даже когда ты был беспомощнее новорожденного ребёнка, ты не казался мне слабым. Даже тогда я считала тебя отпетым мерзавцем.

Гранд смотрел на свои руки, на рисунок линий на ладонях.

– Знаешь, что странно? – сказал, не глядя на меня. – Сейчас я слабее, чем тогда.

– Почему?

Он покачал головой и вышел из комнаты, оставляя меня размышлять о значении последних слов.

***

Я заснула, в этот раз глубоко и без кошмаров. Отнюдь не потому, что Гранд вернулся. Должна быть другая, намного более приемлемая причина для хорошего сна, чем возвращение моего врага.

Гранд разбудил меня, впустив в комнату вкусный запах кофе и выпечки.

– Пора завтракать, лентяйка!

Я села на постели, и Гранд устроился рядом, поставив между нами поднос. Рогалики с маслом и джемом и две чашки кофе. Много молока, без сахара.

– Спасибо! Мне надо позвонить бабушке. Вчера я была не в себе, да и не получила от тебя указаний о том, что сказать.

– Спасибо за доверие!

– У меня нет другого выхода, – объяснила честно.

– Я знаю и не питаю иллюзий. – Гранд намазал рогалик маслом, сверху добавил немыслимое количество джема и протянул мне. – Ешь, Аленькая!

Научился же, упрямый!

– Ем, ваше царское величество!

– Рад, что наши отношения налаживаются.

– Ну вот, а сказал, что не питаешь иллюзий…

Гранд пил кофе и наблюдал, как я давлюсь приторным клубничным джемом.

– Сначала позвоним твоей бабушке, потом Люкасу, а потом заберём твои вещи и поедем к родителям. С Бертрамом будут осложнения. Оказалось, что полиция давно его расследует. Улики Лоренса всего лишь капля, и Бертрам влип по-крупному. Он настаивает на встрече.

– Поэтому он и приказал Джейку тебя привезти. Бертрам станет тебя шантажировать?

– Наверняка, только пока непонятно, чем и с какой целью. Я обещаю, что эти проблемы ни в коей мере тебя не коснутся!

– Они уже меня касаются, прямо сейчас, они ограничивают мою свободу.

– Ты права, прости! – Гранд прислонился к стене и закрыл глаза. Кружка в его руке накренилась,

выплёскивая кофе на джинсы. Я промокнула пятна салфеткой и отстранилась, поймав его взгляд. Тяжёлый, пронизывающий до костей, прижимающий меня к постели, заставляя простить и забыть. Всё. Всё прошлое, от и до.

Хотелось подчиниться этому взгляду, этой животной силе, которая мне так нужна. Позволить себе преступную слабость.

Гранд поймал мои пальцы, поднёс к своим губам и замер. Смотрел мне в глаза с немым вопросом. Он ждал моего разрешения, моей капитуляции.

– На твоих пальцах кофе. – Он связал мою кожу теплом дыхания, приоткрыл губы в миллиметре от моей ладони.

К сожалению, на моей памяти тоже кофе.

Я отрицательно покачала головой, и Гранд отпустил мою руку, сразу и не удивляясь. Только дрогнули губы, и из глаз ушло тепло.

– У родителей десятки акров земли и хорошая охрана, там ты будешь в безопасности, – продолжил как ни в чём не бывало. – Мы поселимся отдельно от них.

– Как ты им объяснишь… меня?

– Родители люди сдержанные, так что особого допроса не жди.

– Скажи, что мы друзья!

– Ты считаешь, это правдивее, чем история о том, что мы любовники, которые провели вместе несколько дней?

– Ты прав, друзья ближе, чем некоторые любовники. Пусть будет одна легенда для всех: мы уехали с фестиваля и провели время вместе. Кстати, а как насчёт твоей работы?

– Мы закончили первый раунд финансирования новой фирмы, а с косметической компанией осталось совсем немного дел, так что сейчас сравнительное затишье. Назовём это отпуском. Я буду рядом с тобой. Ты отдохнёшь и придёшь в себя, а мы с Лоренсом разберёмся с Бертрамом.

– Когда я смогу уехать?

Гранд отвёл взгляд, и мне это не понравилось.

В животе порхали нервные бабочки. Откинув одеяло, я схватила Гранда за плечи.

– Ты ведь отпустишь меня, да?

Гранд притянул меня ближе и прижал лоб к моему. Закрыл глаза.

– Если ты захочешь уехать, я тебя отпущу.

Если я захочу уехать.

Конечно, захочу! От противоречий рвутся мысли. Гранд моё мучение и спасение тоже. Невыносимый коктейль.

Его губы слишком близко, и это неправильно, потому что совсем недавно я праздновала его смерть. Потому что он вёл со мной жестокую игру. Такие, как он, не меняются. Только если перед лицом смерти, да и то на короткое время.

У меня иммунитет к его чарам. Вернее, был иммунитет, надёжный, когда я ненавидела Гранда.