Только не в этот раз

Молодой сотрудник, на которого за последнее время столько всего свалилось непривычного и необычного, – не такого, к чему его приучили в патрульно-постовой службе – видимо, не знал, что и думать. Задумавшись, он сидел, не понимая, кому стоить верить, а кого опасаться. Его глаза так явно выражали сомнение, что Корян, глядя на него, в один миг уловил эту выгодную ему особенность и продолжал «надавливать» полицейскому на мозги:

– Не слушай ты этих «оборотней». Они сами есть – самые что ни на есть преступники – и «кормятся» за счет таких же мелких «барыг», каким является твой покорный слуга. Ежемесячно я отдаю им процент от своей незаконной торговли, или ты думаешь, что они меня не трогают, только за мои красивые глазки? Конечно же, нет: они с меня довольно неплохо имеют, поэтому мой бизнес до настоящего времени так успешно и процветал. Но сейчас «Костолом» увлекся в своем необузданном «беспределе» до такой крайней степени, что наехал на очень серьезных людей, которые оказались ему до такой степени не по зубам, что выставили определенный, достаточно крупный, счет да, честно скажу, такой, что если он его не заплатит, то отправится прямиком к праотцам. Вот он теперь и «рвет» свою «ментовскую жопу», чтобы расплатиться со своими счетами.

В этот момент зашли Киров вместе с Рожновым, причем последний держал в руках нехилую, увесистую, черную сумку. Увидев их, Павел Прокопьевич подскочил, словно кем-то внезапно ужаленный, намереваясь непременно схватиться за ношу, но тут же получил сильнейший удар в верхнюю челюсть от необремененного поклажей второго сотрудника. Хозяин помещения плюхнулся в свое кресло и, выпучив глаза, бешено заорал:

– Да вы «чё», «волки позорные», вообще «берега все попутали»? Это когда такое было, чтобы все забирать? Вы знаете: что вам за это будет? Никто не может безнаказанно «отжать» такую кучу товара.

– Правильно, – согласился Роман, расплываясь белоснежной улыбкой, – но только не в этот раз: ты работаешь сам на себя, и над тобой никого нет, так что и переживать, кроме тебя, будет некому, – и убедившись, что молодой напарник внимательно выслушал, что он сказал, сделав серьезным лицо, тоном, не терпящим возражений, спросил, – ты держишь его на прицеле, Ник?

– Да, – не совсем понимая, что хочет его старший товарищ, отвечал Бирюков.

– Тогда убей его, – сухо бросил Роман.

– Не понял? – переспросил Никита, искренне надеясь, что его наставник так удивительно шутит.

– Что тут непонятного? – грубо заметил Киров. – Просто застрели его.

– Но… – замялся молодой сотрудник, – Я не могу… это неправильно.

– Вам «чё», «уроды», совсем «башню» что ли снесло, – завопил Корян не своим голосом, растопыривая в стороны пальцы (указательный и мизинец вверх, а средний и безымянный прижаты к ладони большим), одновременно вставая, и нагибая корпус вперед, – вы «ваще» понимаете, на кого решили…

Договорить он не успел.

– Молокосос, – «бросил» Бирюкову старший оперуполномоченный, забирая у него табельное оружие и производя один, единственный, выстрел в сердце хозяина этой квартиры, – он же наркоторговец. Таких «валить» надо безо всякого сожаления.

Глава XIV. Отношения накаляются

Никита как будто в замедленной видеосъемке поднялся со своего места, не в силах поверить, что человек, у которого он обязан был учиться работать, так хладнокровно застрелил безоружного человека. Он стоял, словно бы впав в некий ступор, совершенно не понимая, что теперь стоит делать. Из состояния «зачумленности» его вывел резкий оклик Романа:

– Ты чего стоишь, будто воды в рот набрал? Сейчас приедет оперативная группа, смотри, что надо им говорить: Рожнов, имея оперативную информацию о том, что этот «ублюдок» получил крупную партию наркотиков, находился у него в квартире из соображений, чтобы тот никуда не свалил, делая это – заметь! – строго по личной инициативе. Трудно сказать почему, но они почему-то забыли запереть входную дверь изнутри. Мы с тобой тем временем, также располагая этой же информацией, которую получили только что, не более часа назад, решили тут же ее проверить, действуя строго самостоятельно. Это понятно?

– Да, – неуверенно сказал младший сотрудник, – но ведь было совсем по другому.

– Вот идиот! Кого, «чих-пых», «…твою мать», здесь интересует, как было на самом деле! – начиная нервничать, повысил голос старший оперативник. – Информация по наркоте не подтвердилась, ну и что же теперь?.. Зато ликвидирован очередной крупный наркоторговец. Что тут такого не ясного?

Бирюков ничего не ответил, только ниже опустил свою голову. Между тем его напарник достал из кармана носовой платок и с его помощью стал тщательно стирать с табельного оружия отпечатки оставленных им только что пальцев. Затем он положил его на стол, а из кармана своей куртки извлек мелкокалиберный револьвер. Сделав из него выстрел в стену, граничащую с коридором, оперативник, также протерев его платком, вложил в руку убитого. Закончив свои нехитрые манипуляции, Роман продолжил инструктировать «молодого»: