Только не в этот раз

– А девушка? – переспросила Ирина, – Что с нею сталось?

– К сожалению, не приходя в сознание девушка умерла, уже находясь в больнице, – ответил с печалью в голосе подполковник, – было поражено более девяноста процентов ее кожного покрова, в том числе и лицо.

Про себя же Кравцов невольно подумал: «В принципе, оно так и к лучшему. Как бы она смогла потом жить с такими уродствами? Тоже бы сделалась какой-нибудь мстительницей-маньячкой всему мужскому народонаселению этой планеты».

– Но почему он решил убить и меня? – вдруг спросила Кирова, задав очевидный и вполне уместный вопрос. – Я ведь совершенно не подхожу под описание его матери.

– Вот это и для нас остается загадкой, – совершенно искренне ответил Виктор Иванович, ничего не знавший про «наезд» кавказцев на его подчиненного, и про то, каким отчаянным образом тот надумал выпутаться из этого сложного положения, – очевидно, ваш муж стал что-то подозревать, и Бирюков решил избавиться от него, а заодно и от Вас. Ведь если супруг паче-чаяний поделился с Вами осенившими его мыслями, то Вы и он становились для него очень серьезным препятствием на пути к осуществлению его садистских намерений.

– Можно в таком случае еще один необычный вопрос? – внезапно поинтересовалась Ирина.

– Конечно, – согласился подполковник полиции.

– Где «мерзавец» мог взять такую кучу наркотиков?

– Утверждать это я не могу, – попытался разъяснить офицер, – но мне кажется он приобрел их у одного наркоторговца, которого застрелил при очень странных и загадочных обстоятельствах, причем сделал он это в нерабочее время. Ваш муж и еще один сотрудник с нарка-контроля, конечно же, на то время панибратски выгораживали его. Они, скорее всего, делали это из чувства общепринятой солидарности, когда, к примеру, Бирюков, убив распространителя наркотических средств, совершил неожиданно для себя преступление, – честно сказать, вызывающее больше позитивных эмоций, нежели негативных – смог каким-нибудь образом «засветиться» и попросил у напарника дельный совет, как можно выпутаться из этой сложной для него ситуации. Про наркотики же он, вероятнее всего, никому ничего не рассказал, а то бы его давно уже взяли под стражу.

– И еще меня кое-что продолжает интересовать, – Кирова видимо хотела разрешить все мучившие ее вопросы, – как получилось так, что маньяк в своей ужасной одежде так спокойно разгуливал по городу, наполненному множеством полицейских?

– Здесь я соглашусь, – не без стыдливости ответил Кравцов, – налицо наша недоработка. Единственным оправданием может служить только то, что он передвигался в основном-таки ночью, когда количество нарядов сведено к самому минимуму. На свою машину на это время он приделывал «левые» номера, которые достал в одном из пунктов приема металлолома, сняв со сданной в качестве лома машины, принадлежавшей некогда старшему Каргапольскому, кстати, деду замученной девушки. Это обстоятельство значительно усложнило наш поиск. Еще одной нашей оплошностью явилось и то, что мы своевременно не досмотрели машину преступника, где он всегда перевозил свое одеяние, используемое при совершении жестоких убийств.

– Здесь-то как раз и понятно, – уверенно произнесла Кирова Ира, – не станешь же обыскивать машину каждого полицейского… кому же тогда и верить, если подозревать в преступлениях всех сотрудников?

Оба мужчины охотно согласились с мнением этой хрупкой, но такой отважной и отчаянной девушки. Еще раз поблагодарили ее за участие в ликвидации особо-опасного убийцы-преступника, заверив, что ее подвиг ни в коем случае не останется без внимания, а она сама может обращаться к ним по любым, даже совсем незначительным, житейским проблемам в любое удобное для нее время. На этом беседа, изобличающая личность маньяка, долгое время терроризировавшего столицу, была закончена, и Кирова покинула здание МУРа, так удобно расположившегося на «Петровке».

Она тут же направилась к своему автотранспорту, оставленному на парковке недалеко от полицейского здания, и, продолжая оставаться взволнованной села в салон. На улице уже рассвело и, прогревая в машине двигатель, она невольно заметила на заднем сидении дорожную сумку, на которую совсем не обратила внимание нынешней ночью. Открыв ее, Ирина была приятно удивлена: в сумке лежали аккуратно упакованные в пачки многочисленные долларовые купюры. Как же интересно они здесь оказалась?

Оставив Бирюкова на растерзание беспощадных бандитов, которым только что сбыл похищенный «кокаин», старший оперуполномоченный отправился отдавать затребованную «Ашером» не в меру огромную сумму. После передачи всех означенных денег у него еще оставалось девятьсот восемьдесят тысяч американских «рублей». «Наркоту» он продал в общей сложности за два миллиона. Двадцать тысяч стоила жизнь напарника. Именно эта необходимость, требующая рассчитаться с долгами, заставила его в тот день задержаться и прибыть домой как раз в тот момент, когда Бирюков осуществлял нападение на его жену в его же собственном доме.