Только останься моим

— Не знаю, насколько все серьезно, но отец в больнице вместе с мамой. — Оливер снял с крючка связку ключей и направился в гараж. — Извини, но я должен быть там с ними.

— Понимаю… — Она поспешила за ним к спортивному БМВ-купе. Сандалии гулко хлопали по бетонному полу. — Я могу чем-нибудь помочь? Может, мне поехать с тобой? Иногда бывает нужно, чтобы кто-то не из семьи выполнял разные поручения…

Он понятия не имел, что его ждет в больнице. Будут ли там его племянники и племянницы? Несомненно, брат и сестры тоже срочно уехали из дома. Конечно, Джессика способна помочь, тем более что в больнице ограничивают количество посетителей, как бы те ни волновались.

А может, ему нужно, чтобы она сидела рядом с ним во время сложной поездки?

— Да, пожалуйста. Поедем со мной!

Через два часа после приезда в больницу Оливер стоял в зале ожидания у отделения интенсивной терапии и слушал, как невролог обсуждает следующие шаги в лечении второго инсульта Тимоти Прайса.

Конечно, Оливер слышал, как доктор сказала, что у его отца ишемический инсульт; необходимы капельницы с тромболитиком. Однако вечер оказался таким страшным и нереальным, что он понял, зачем люди берут с собой к врачам родственников. Те «переводят» слова врачей. От страха его мысли двигались по спирали. Он никак не мог сосредоточиться, хотя и приказывал себе успокоиться. Слава богу, его мать, брат и сестры были рядом, пусть кое-кто и в режиме видеоконференции, и слышали то же, что и он.

Джессика оказалась незаменимой, хотя он даже не представил ее официально. За последние два часа она наладила обмен видеосообщениями с членами семьи, которые не смогли приехать в больницу, а также помогла маме общаться с медиками. Теперь все одновременно могли слышать новости. В какой-то момент она принесла всем кофе.

Несмотря на страх и растерянность, все Прайсы были благодарны ей за помощь.

Невролог рассказала о папином состоянии и спросила, есть ли у кого-то вопросы. Она оглядела лица всех участников видеоконференции. Первой заговорила мать Оливера.

— Сколько времени он будет на лекарствах? — Фиона Прайс была одета в розовый спортивный костюм, темные волосы были собраны в конский хвост. Они гуляли, когда Тимоти вдруг заметил, что не может поднять левую руку.

— Все зависит от его реакции на лечение, — ответила врач, сочувственно улыбнувшись. Оливер сразу понял, что ее искренне заботит состояние пациента. — Нам придется пристально наблюдать за ним следующие двадцать четыре часа.

— Значит, он на целые сутки останется в интенсивной терапии? — спросила Кейт. На ней был тот же синий костюм, что и несколько часов назад, когда она заехала к Оливеру.

— Да. И, как вам известно, он не может принимать больше одного посетителя за раз, поэтому вам лучше сидеть с ним по очереди, чтобы остальные отдыхали.

Оливер и Кейт переглянулись. Они понимали, что придется составить расписание после того, как… он надеялся… отцу станет легче.

Кое-что Оливеру удалось найти в Интернете. Он понял: быстрая реакция Фионы сыграла важную роль в том, что лекарства сумеют минимизировать риск.

После того как доктор ушла и семья дружно вздохнула, Оливер почувствовал аромат кофе. Обернувшись, он увидел Джессику. Она держала в руках картонную подставку с четырьмя чашками.

Его переполняла благодарность — и дело было вовсе не в кофе. Он направился к ней, но на полпути его опередила мама.

— Ты такая милая! — с улыбкой сказала Фиона Прайс, широко улыбнувшись Джессике. — Кофе пахнет божественно.

Вслед за мамой к Джессике подошла Кейт. Оливер был очень благодарен Джессике за помощь всей семье. И ему. Сам бы он ни за что не попросил ее ехать с ним в больницу. Конечно, он волновался за отца, но ему бы и в голову не пришло обременять ее такой личной просьбой.

Однако она не только сама вызвалась помочь — скоро она стала поистине незаменимой. Она делала все спокойно и тихо. Даже поездка в больницу рядом с ней далась ему легче.

Оливер снова подумал: если они не будут осторожны, границы между ними рухнут. Пусть их помолвка и ненастоящая, в дело вовлечены подлинные чувства, которые крепнут день ото дня.

Он заметил, как непринужденно общались Джессика и его мама; они склонили друг к другу головы и разговаривали о чем-то, пока пили кофе.

Нельзя, чтобы его замысел навредил матери и отцу. Понятно, что Джессика им очень понравилась. Он вдруг в полной мере осознал, что натворил, понял, какую боль он может причинить, а хотел доставить им радость. Оливер велел себе держаться. Напомнил себе, что он действовал из лучших побуждений.

Он подошел к матери и Джессике, положил руку Джессике на плечо. Наверное, им пора уезжать… Но мама взглянула на него с надеждой: