Только по приглашению

- Ты что, издеваешься надо мной? Мы наркоторговцы, ради всего святого! И мы... ну, я хочу сказать, мы... мы совершили, ээ...

- Ты даже не можешь выговорить это.

- Я не горжусь этим!

- Ага. Потому что это безумная гребаная религия твоей мамаши. Ты не можешь наслаждаться тем, чего достиг.

- Достиг? - Грег закатил глаза. Они уже несколько раз говорили об этом, и это всегда выводило его из себя.

- Ага, достиг. Так устроен мир, Грег. Ты решаешь, чего хочешь, а затем идешь и делаешь все необходимое, чтобы получить это, и как только ты это получишь, ты, блядь, добился успеха. Все прикрывают это благотворительностью, церковью и прочим дерьмом. И да, на самом деле так в этом мире все и работает. За что я должен чувствовать себя виноватым? Ни за что. И ты тоже.

Грег нахмурился еще сильнее, медленно качая головой из стороны в сторону.

- Это неправда. И религия не имеет к этому никакого отношения. Я имею в виду, подумай обо всех людях, которых мы подсадили на наркотики.

- Так, стоп, чувак. Мы никого никогда ни на что не подсаживали. Это не наша работа. Мы предоставляем продукт для людей, которые в нем нуждаются. Зачем он им нужен и почему они в нем нуждаются, не имеет к нам никакого отношения.

Грег с этим был не согласен. Поначалу их преступные деяния пугали, но он никогда не чувствовал себя виноватым ни перед кем из них. До тех пор, пока не увидел фотографии молодой женщины в местной газете. Ее родители попросили газету опубликовать фотографии их дочери вскоре после ее смерти, потому что хотели, чтобы люди увидели, что с ней сделал мет. Они предоставили ее фотографии такой, какой она выглядела до приема наркотика, и хронику распада, который она пережила как наркоманка. Ее звали Мэрилин Вердон, и на первой фотографии она была красивым улыбающимся подростком с длинными ярко-рыжими волосами, пышной фигурой и здоровым, сияющим лицом.

Ужасно, что наркотик сделал с ней. Грег и раньше об этом знал, и не раз видел это у других, но наблюдать распад так ясно и в хронологическом порядке было неприятно. На протяжении вереницы фотографий ее лицо постепенно сморщивалось, как будто из черепа высасывали воздух. Ее глаза глубоко ввалились в глазницы, на лице появились язвы, которые приобрели цвет "Силли Патти"[1], а волосы стали тонкими и сухими, ярко-красный цвет потускнел до цвета старой ржавчины. Ее щеки стали более впалыми, так как она постепенно потеряла большую часть зубов. На ее губах появились трещины, роскошная фигура растаяла, превратившись в тощую коллекцию костей в одежде, ставшей слишком мешковатой. На последнем снимке, сделанном за несколько дней до ее смерти, Мэрилин улыбалась, но из-за того, что она стала такой худой и хрупкой, ее улыбка казалась слишком широкой и напоминала нечто из фильма ужасов.

Ему снились сны - точнее кошмары, - об этих фотографиях, но иногда на них были другие люди, незнакомцы, которые разлагались так же, как Мэрилин Вердон, потому что он знал, что она не единственная. Было так много других.

“Если ты не делаешь Божью работу, - неоднократно говорила ему мать, когда он рос, почти всегда выкрикивая эти слова и указывая на него пальцем, - ты делаешь работу дьявола. А люди, которые делают дьявольскую работу, в конце концов отправляются к дьяволу!” Воспоминание о ее выкрикиваемых словах часто всплывало в его голове, как труп, отказывающийся оставаться мертвым.

Грег произнес это имя вслух, прежде чем смог остановить себя.

- Мэрилин Вердон.

- О, черт, - сказал Курт, откидывая голову назад и закатывая глаза. - Как бы мне хотелось, чтобы ты никогда не видел этих гребаных фотографий. Послушай, это плохо, что бедная девочка умерла. Я бы хотел, чтобы этого не случилось, и мне жаль ее семью. Это грустно, понимаешь? Но мы не имеем к этому никакого отношения, мы ведь даже не знаем, употребляла ли она что-нибудь из нашей дури.

- О, да ладно тебе, Курт. У нас самое крупное предприятие в округе.

- Но не единственное.

- Какая разница, где она взяла наркотики? Это то, что мы продаем, и вот что они делают с людьми.

- Тогда уходи из этого бизнеса.

- Что, черт возьми, мне еще делать? Я даже не закончил среднюю школу, а в наши дни чуть ли не диплом колледжа нужен, чтобы мыть гребаные полы.

- Конечно, ты бы мог найти работу по драинью гребаных полов, мог получить диплом об окончании школы и поступить в колледж, если бы захотел конечно - ты прекрасно знаешь, что достаточно умен для этого. Но деньги исчезнут. И что ты будешь делать, чтобы заработать такие деньги?

Курт был прав. И Грег ненавидел себя за это. Деньги были большие. Ему никогда не приходилось ни о чем беспокоиться. Когда он был мальчиком, он наблюдал, как его отец пьет, чтобы забыть о своих денежных проблемах, и чем больше он пил, тем меньше работал и тем хуже становились проблемы с деньгами. Все, о чем старик когда-либо говорил, когда не бил или не высмеивал Грега: оплата счетов, как свести концы с концами. С такими деньгами, которые Грег зарабатывал и откладывал, с ним такого никогда не случится. Но их у него еще было недостаточно.

Курт улыбнулся.