Только поцелуй

Мужчины, сколько могли, сдерживали смех, но в результате все равно рассмеялись. Когда они наконец взяли себя в руки, Фрэнк вытер глаза и снова заговорил:

— Послушай, я знаю, что ты тревожишься за Стефани, и я тебя понимаю, но я все держу под контролем.

— Что-то я не заметил.

Фрэнк бросил на него смиренный взгляд.

— Джонни проезжает мимо дома Стефани трижды за ночь. А днем я каждый час звоню на радиостанцию Дженетт. Я присматриваю за ней, поверь, Мартин. Но это не Мемфис. Кто-то просто хочет сделать так, чтобы Стефани жизнь медом не казалась. Никто не собирается ее убивать. — Фрэнк похлопал друга по плечу. — Позволь мне спокойно делать мою работу. Ты ведь теперь не у дел, помнишь?

— Это правда, что можно ослепнуть, если… Ну, вы понимаете…

Голосок был юный и тонкий, но исполненный тревоги. Стефани, к сожалению, слушала вполуха, по-прежнему думая только о Мартине и о том, что с ними случилось. Стефани понимала: он решил, что она вышла из себя из-за его слов, но ее молчание в машине объяснялось вовсе не этим. Она была напугана происходящим между ними. Что же ей теперь делать? С чувством к Мартину было почти невозможно бороться, но ведь ее всегдашней мечтой было покинуть Стонвилл.

Почему сейчас? — звенело в ее голове. Почему сейчас?

Не слыша ответа Стефани, мальчишка повысил голос, в нем появились нотки отчаяния.

— Вы ведь понимаете, о чем я говорю, правда? Если гладишь щенка? Душишь своего цыпленка? Шлепаешь свою обезьянку?

Лихорадочная жестикуляция Саманты за стеклом кабины наконец привлекла внимание Стефани. В ужасе она быстро приблизила к губам микрофон.

— Вы мучите животных, чтобы достичь сексуального удовлетворения?

— У-у-у… Вы что-о? Я говорю о мастурбации, ясно?

У Стефани в мозгу что-то щелкнуло.

— А… О да, я поняла. Теперь поняла.

— Ну и? — Затянувшаяся пауза неумолимо пожирала эфирное время. — Я ослепну?

— Нет, вы не ослепнете, если будете заниматься мастурбацией. Это выдумки.

— Ну наконец-то! Спасибо.

Стефани включила пленку и заговорила под звуки музыки.

— А теперь послушаем сообщение наших друзей из продуктовой компании. Помните: в магазинах сети «Пять звезд» есть корм для любых животных — щенков, цыплят, обезьянок… — Началась реклама, и Стефани откинулась на спинку кресла. С ее губ сорвалась молитва:

— О, пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы никто с Аш-ди-ви-эс не включал сегодня радио! Пожалуйста, Господи…

Солнце огромным оранжевым шаром скатывалось за дубовую рощу на другой стороне улицы, когда Стефани вышла из здания радиостанции и увидела Мартина. Ее сердце на мгновение остановилось, затем понеслось в бешеном галопе. Приближаясь к нему, она почти физически ощущала пристальный взгляд Мартина. Синие глаза словно гипнотизировали ее, и Стефани поняла, что не успеет еще закончиться вечер, как они снова окажутся вдвоем в постели.

На нем были обычные джинсы и белая рубашка-поло, и теперь, когда она уже знала тело, скрывающееся под этой одеждой, он казался ей еще более неотразимым, чем при первой встрече. Стефани оторвала взгляд от Мартина и заглянула в кузов джипа. В нем стояло около полудюжины пакетов с провизией. Она заметила пару упаковок бифштексов, торчащую из сумки салатную зелень. Когда Мapтин заговорил, Стефани опять перевела взгляд на него.

— Как ты отнесешься к тому, чтобы поехать в рыбачий домик и заняться кулинарией?

При звуках знакомого чувственного голоса Стефани поняла, что утреннее недоразумение забыто.

— Я не умею готовить, — призналась она. — Ты бы умер с голоду, если бы полагался на меня в вопросах кухни.

Мартин усмехнулся, и взгляд этих ярко-синих глаз мгновенно пробудил в ней желание.

— Я говорю о кулинарии иного рода… Она преодолела два шага, разделявшие их, и просунула руку ему под локоть, бессовестно строя глазки и совершенно забыв о причинах, по которым ей нужно бежать от Мартина сломя голову.

— В таком случае, — заявила она, — я в полном твоем распоряжении.

Двадцать минут спустя они затормозили перед лачугой Фрэнка. Мартин внес продукты и поставил их на кухонную стойку — но этим все и ограничилось. Он протянул руки к Стефани, и она с готовностью упала ему в объятия, чувствуя, как колотится ее сердце, и раздувающимися ноздрями жадно вдыхая такой знакомый теперь запах Мартина.

Он нежно обхватил ладонями ее голову и заставил посмотреть ему в глаза.

— Я мечтал об этом целый день, — сказал Мартин. — С той минуты, когда высадил тебя утром у радиостанции, и до этого самого мгновения. Что ты со мной делаешь, Стефани Митчелл?

— Я не собиралась ничего делать…

— Но сделала, не так ли? Стефани кивнула.

— Наверное… то же самое ты сделал со мной. Я не планировала того, что случилось.

Он стал жадно целовать ее. И Стефани потонула в ощущениях, доставляемых его губами, его языком, настойчивым и требовательным. Ее тело непроизвольно отвечало на эти прикосновения. Она не могла сказать «нет» этому мужчине.

Мартин наклонился и, подхватив Стефани на руки, понес из крохотной кухни в глубину дома. Стефани положила голову ему на грудь, обхватив руками шею. Ах, если бы так было всегда, подумала она.