Только работа, никакой игры

Марк неодобрительно покачал головой, потом сделал большой глоток пива, оценивая меня так, словно я призналась в убийстве, а не в сексе.

– Ты можешь остановить этот разочарованный взгляд старшего брата? И так чувствую себя достаточно дерьмово.

– Почему же? – спросил он. – Ты переспал почти со всеми своими ассистентками и никогда не чувствовал себя дерьмово из-за этого, как и из-за других женщин, с которыми спал и от которых избавлялся, как от грязной тряпки.

– Эви не просто женщина. Она…

Марк с любопытством наклонился вперед. – Она что?

Я нахмурился. Эви была важна. Имела большое значение для меня. – Неважно.

Марк со вздохом отстранился и откинулся на спинку сиденья. – Хорошо, значит, ты переспал с ней... но полагаю, ты не выбросил ее из своей квартиры сразу после этого?

Он начинал меня бесить. – Я ее не выгонял. Она ушла на следующее утро, прежде чем я успел что-то сказать.

– Что, вероятно, было к лучшему, потому что ты, наверное, ни сказал бы ничего хорошо.

– Возможно, – согласился я, делая еще один глоток. Не был уверен, что сказал бы, но точно не то, что хотела услышать Эви.

– Если она уехала, может быть, все не так уж и плохо. Может быть, она хотя бы согласится продолжать работать на тебя.

– Я был у нее первым, Марк.

Его брови сошлись на переносице. – Первым в чем?

– Ты ужасно медлителен для адвоката, – пробормотал я. Потом вздохнул. – Эви была девственницей.

Марк поставил бутылку и уставился на нее. Внезапно гнев охватил его лицо. – Ты спал с ней, зная, что она никогда не была с парнем? Это низко, даже для тебя, Ксавье. Блять. Даже твоя тупая задница, должна быть, поняла, что у нее есть чувства к тебе, и поэтому она хотела, чтобы ты был ее первым.

Чтобы Марк сказал «Блять», он должен быть очень зол из-за Эви, и достиг своей цели. Я почувствовал себя еще хуже, что казалось едва ли возможным. Каждая женщина, с которой я был с тех пор, как переспал с Эви, заставляла меня чувствовать себя еще более виноватым. Они не были тем отвлечением, на которое я надеялся. Все, что они сделали, это показали мне, что Эви была единственной в своем роде.

– Не знал... вначале. А когда это понял, было уже слишком поздно.

Марк снова покачал головой. Он схватил пустые бутылки и встал. – Принесу нам еще по одной порции. У меня такое чувство, что она понадобится нам обоим.

Он вернулся с двумя бутылками, наполненными почти черной смесью. – Темный эль. Шоколадные и солодовые нотки, – сказал он, ставя передо мной бокал и садясь.

– Полагаю, она уволится с работы.

Я молча кивнул.

– У нее остается шесть месяцев, чтобы найти себе замену.

Я снова кивнул.

Марк вздохнул. – Мама будет очень расстроена, и Уиллоу тоже. И Милена с детьми тоже.

Я нахмурился. – Понял. Испортил это для всех. Мы все любим Эви, и я, блядь, потерял ее

Марк наклонил голову в своей раздражающей адвокатской манере, как будто я только что дал ему важный намек. – Мы все ее любим?

– Это фигура речи, Марк. Отстань от меня, – сказал я, начиная злиться.

Марк откинулся на спинку стула и долго молчал. – Может быть, еще не слишком поздно. Иди к ней, расскажи, что чувствуешь. Эви, по-моему, незлопамятная женщина. Может быть, она даст тебе еще один шанс.

– На что? Отношения? Ты же знаешь, что я не хожу на свидания, Марк. Никогда этого не было, никогда и не будет.

– Я люблю Милену, – тихо сказал Марк, и я напрягся, потому что его голос прозвенел во всех моих тревожных колокольчиках. Знал, что он собирается затронуть тему, которую я ненавидел. – Было время, когда я думал так же, как ты, когда думал, что миру будет лучше, если я не буду опускать пальцы ног в бассейн для свиданий, но я не мог позволить ей уйти. Я не такой, как она. Иногда злюсь и кричу, и Милена кричит в ответ, но я ни разу не оскорбил ее, не пригрозил ей и даже не подумал поднять на нее руку. И не только потому, что не хочу потерять ее,– потому что потеряю ее, если буду так с ней обращаться, – но и потому, что не хочу так с ней обращаться.

– Молодец, потому что я переехал бы тебя своей чертовой машиной, если бы ты когда-нибудь обращался с Миленой и детьми как с дерьмом.

Марк улыбнулся. – Знаю. – Он вздохнул. – Вы с Эви идеально подходите друг другу. Никогда не видел, чтобы ты так смеялся рядом с женщиной.

– Эви – самая смешная и умная женщина из всех, кого я знаю.

– Тогда в чем проблема? Это потому, что она не похожа на супермоделей, которых ты обычно выставляешь напоказ?

Я прищурился. – Эви горячая штучка, и мне плевать, подходит она для роли супермодели или нет. Другое дело – пресса. Они набросятся на нее, как стервятники, если станет известно, что мы встречаемся.

– И что?

Я вздохнул. Он ничего не понял. – В помете всегда есть один испорченный щенок, который отгрызет тебе морду, когда ты будешь спать. Мы оба знаем, что ты и Уиллоу не такие щенки.

Марк покачал головой. – Ты никому не отгрызешь лицо, Ксавье.

– Никогда не знаешь наверняка. Не хочу испортить жизнь Эви.

Марк фыркнул в свое пиво. – Пока что ты делаешь ужасную работу.